Обзор литературных событий в режиме потока сознания
Недавно в очередной раз пришлось рассказывать уважаемой аудитории о современной литературе... А из публики вопрос: а чем же все–таки настоящая литература отличается от ненастоящей?
Нет, потеоретизировать по этому поводу я могу в свое удовольствие... Но будут ли названные мною критерии действенными в любом случае? Почему, скажем, Велимир Хлебников с его «о, засмейтесь, смехачи» — настоящая литература, а правильные стихи из редакционной почты о любви к пажитям родины — нет? Увы, литературный слух сродни музыкальному... Если поющий фальшивит, имеет ли значение, что у него громкий голос и в сердце пылает любовь к искусству? Нет, есть все же критерии... Я против «теории сумерек», когда вместо координат «добро — зло», «высокое — низкое» предлагается серая взвесь вокруг творческого эго. С другой стороны, война против «ненастоящего» и «безнравственного» в искусстве затевалась не один раз... И что? Как сказал один искусствовед: «Равно как охотник за бабочками, глядя в джунгли, видит не листья и деревья, но порхающих насекомых, так и моралист, высматривая безнравственное, с опытом видит вокруг лишь предмет своего поиска».
«Запрещать» и «не пущать» — далеко не лучшие средства... Но все же применяются. Недавно Американская библиотечная ассоциация опубликовала свой ежегодный список книг, которые чаще всего подвергаются цензуре или вызывают протесты. Уже третий год этот список возглавляет книга «С Танго их трое» Питера Парнелла и Джастина Ричардсона. Это основанная на реальном сюжете история о двух пингвинах–самцах, которые выращивают детеныша. Что «криминального»? Ну как же, пропаганда однополой семьи! Не первый год в списке фэнтези лидирует книга Филиппа Пулмана «Темные начала». Ее обвиняют в антирелигиозности. Вот только не понимаю, как же ее запрещают, если при этом шикарно экранизируют? Впервые попала в список книга Халеда Хоссейни «Бегущий за ветром», отвергаемая за то, что содержит сцену изнасилования 12–летнего мальчика. А параллельно портал OnePoll.com проводил опрос, какую книгу читатели считают самой вдохновляющей. Чаще всего, как оказалось, цель в жизни и желание подвига появляются после прочтения книги Харпер Ли «Убить пересмешника», в которой излагается история о благородном адвокате, который взялся защищать бедного негра, ложно обвиненного в изнасиловании белой девушки. Закономерно присутствие в списке «Дневника Анны Франк» и книги Нельсона Манделы... Ну и, конечно, «Над пропастью во ржи» Сэлинджера — этот роман сейчас открывает для себя уже интернетовское поколение.
В белорусской литературе многие книги перебывали запрещенными... Правда, по мотивам, которые трудно назвать нравственными. А сколько рукописей репрессированных писателей в 30-е годы было вообще уничтожено, сожжено во дворе минской тюрьмы... Тысячи... Доработанную рукопись «Сымона–музыкi» у Якуба Коласа в 1923 году прямо из окна вагона вытащили, специальным крюком... Вторую часть романа Владимира Короткевича «Каласы пад сярпом тваiм» украли из квартиры писателя. Исчезла из Виленской губернской типографии запрещенная цензурой рукопись прозаического сборника Франтишка Богушевича «Беларускiя апавяданнi Мацея Бурачка», сданная туда в 1899 году, за год до смерти автора. Неизвестно, где личный архив Дунина–Марцинкевича, где философские трактаты белорусского философа–повстанца XIX века Томаша Булгака, где роман Андрея Мрыя «Жывы дом», написанный им в ссылке в Мурманске... Наши потери можно перечислять бесконечно. Вот, скажите, судьба — один писатель все надежды на рукопись возлагает, а она уничтожается... Другой, наоборот, жаждет уничтожить ненавистное творение бесследно — а оно все воскресает... Недавно даже фрагменты второй части «Мертвых душ» нашли. Гоголь, как известно, сжег эту часть — да не в порыве экзальтированном, как любят у нас трактовать, а тщательно подготовившись, старательно страницы в камине шевеля... А через десять дней умер. И вот флоридский бизнесмен Тимур Абдуллаев объявляет, что у него есть пять первых глав. «Рукопись содержит 163 листа, 315 страниц. Она в картонном переплете с кожаным корешком, украшенным золотым тиснением. На корешке тиснение золотом «Мертвые души II», — хвалится владелец. Написан текст пятью разными почерками — якобы Гоголь в последние годы жизни больше диктовал, чем записывал.
Принадлежит ли текст действительно создателю Чичикова, сказать вам не берусь — пусть специалисты решают. А вот рукопись последнего неоконченного романа Набокова «Подлинник Лауры», которую он завещал уничтожить, таки издадут... 3 ноября воля писателя будет нарушена окончательно и бесповоротно. А ведь сколько спорили, сколько копий сломали — от маститых литературоведов до рядовых читателей... Имеют ли право гении распоряжаться своим творческим наследием и своей жизнью вообще, или сие есть достояние общечеловеческое? Ведь и человечество иногда своими гениями не самым лучшим образом распоряжается... Финал знаменитой пьесы Шекспира «Король Лир» в течение 150 лет считался столь печальным, что произведение на протяжении всего этого периода никогда не ставили в оригинале. При жизни драматурга его самым популярным сочинением считалось малоизвестное сейчас стихотворение «Венера и Адонис». Не говоря уже о многочисленных исследователях, считающих Шекспира не более чем ширмой, за которой скрывались иные авторы, или вообще несуществующим персонажем. Что ж, и о белорусской литературе некоторые пишут в своих блогах, что ее нет. Ну в Советском Союзе, как известно, официально секса тоже не было, а дети исправно рождались. Забавно, что если Дунина–Марцинкевича, Богушевича и прочих обвиняли в провинциальности и примитивности, то сегодняшних молодых белорусских литераторов — в элитарности и новаторстве. Как–то Янка Купала по этому поводу написал замечательное стихотворение, начинающееся словами: «Чаго вам хочацца, панове? Якi вас выклiкаў прымус забiць трывогу аб той мове, якой азваўся беларус?» Меня очень радует, что в Минске один за другим проводятся слэмы — турниры поэтов, перформансы и вечера поэзии в планетарии, что выступает поэтический театр «Арт–С», что в музее Янки Купалы начинаются Купаловские салоны — с участием клуба «Лiтаратурнае прадмесце»... К такой элите каждый может приобщиться. Были бы желание и способность понять. А если нет — нечего пенять на поэтов. Ну сходите себе на концерт Аллы Пугачевой или на футбольный матч. Тоже очень достойное зрелище...
