Два классика занимают меня в последнее время — Чехов и Достоевский. При всей своей разности они ведь во многом похожи... Недавно мы отметили 150–летие со дня рождения Чехова, было много споров, дискуссий по его творчеству, его философии. Я тоже долго размышлял на эту тему и вдруг понял, что, помимо всего прочего, Чехов еще и пророк, который предсказал экологические беды мира. Хиросима, Чернобыль, Саяно–Шушенская ГЭС — не об этом ли говорила «мировая душа» в монологе Нины Заречной в «Чайке», которую мы играем в нашем театре? Тогда все действие пьесы поворачивается совершенно другой стороной: скоро «конец света», а мы все возимся со своими комплексами и недостатками, мучаем друг друга...
Что же касается Достоевского, наш известный драматург Елена Попова сделала инсценировку «Сонечка» по роману «Преступление и наказание», которую я собираюсь ставить. Меня занимает здесь уже другой вопрос: какое мужество нужно иметь молодой душе, чтобы не потеряться в этом мире, чтобы преодолеть все соблазны, как услышать себя? Думаю, выразительная сценография Валентины Правдиной в виде своеобразного тюремного коридора подчеркнет концепцию нашей постановки. Возможно, покажем «Сонечку» уже в этом сезоне или откроем ею наш следующий, юбилейный сезон. К слову, двадцатилетие нашего Театра белорусской драматургии мы отметим в декабре.
А ближайшая премьера состоится 16 апреля. Это спектакль «Его последняя любовь» по пьесе Анатолия Делендика. Главный герой — писатель, прошедший большой путь, вспоминает свою жизнь и свою идеальную любовь. Встретил он ее или нет? Сразу не поймешь... Ставит пьесу режиссер Венедикт Расстриженков. С волнением жду и работу Егора Легкина по его же собственной пьесе «Кваки–квоки». Для меня по–прежнему очень важно открывать новые режиссерские имена. Хотя и самого еще не покидает мысль поставить чеховского «Дядю Ваню» как «сцены из деревенской жизни»...
