Фильм «Бердмэн» стал лучшим по четырем номинациям на прошедшем «Оскаре»: сценарий, оператор, режиссер, фильм. Рассказ о стареющем актере, который изо всех сил пытается вырваться за пределы возраста, непонимания, отчуждения, стал востребованным и щедро оцененным в разных странах. Сегодня он входит в разряд самых титулованных фильмов. Если суммировать все фестивальные призы, то окажется, что в «Бердмэне» все составляющие на высоте — музыка, монтаж, роли первого и второго планов, вообще актерский ансамбль, художник, костюмы и даже «укладка волос на современную тематику». К тому же фильм вошел в десятку лучших фильмов года. На вручении заветных статуэток мексиканское диджеевское прошлое режиссера Алехандро Гонсалеса Иньярриту оказалось как нельзя кстати. В нем самом, как и в его фильме, все было в меру и абсолютно естественно — игривость, словоохотливость, чувство юмора, доброжелательность, коммуникабельность. Будь в запасе номинация за «скромное обаяние», то, несомненно, и эта награда досталась бы Алехандро.
Честно говоря, уму непостижимо, как можно было сочинить такой «сумасшедший» сценарий. Именно таким, как и весь фильм, признал свое сочинение на вольную тему сам Иньярриту — талантливый интеллектуал с видом лихого мачо. «Бердмэн» переводится как «человек–птица». Главный герой, уходя от реальности в свои размышления, подсознательные экзерсисы, может либо взлетать над обычной суетой, чувствуя полную свободу и недосягаемость, либо впадать в телекинез, чувствуя невероятный прилив сил, чтобы вдребезги разбивать все, что попадается на глаза. Он — человек, находящийся на определенной возрастной грани, когда молодости уже нет, а старость еще не наступила. Ему нужно успеть высказаться, а может быть взять реванш. Ему важно доказать другим и себе, что он еще очень многое может. Но он и птица, способная воспарить над всем и всеми, что ему мешает, и кто его не понимает. Если к этому еще добавить то, что рядом с главным героем в минуты его неспокойной саморефлексии появляется образ alter ego в виде огромного пернатого существа, то чувствуешь, как начинается эффект клаустрофобии в жанровом лабиринте. Здесь все смешалось — реальность, фантазии, цитаты из известных голливудских блокбастеров, традиции экстравагантного кинозрелища и классического театра, юмор на грани сарказма, драма на грани трагедии. И все равно в этой пестрой смеси, как в феллиниевских кинокарнавалах, есть нечто такое, что воспринимаешь не как абсурд, а как абсолютную правду. В ней раскрываются важные смыслы: о нежелании выпадать из незаметно подступившего иного времени, где ты уже не совсем свой; о проблеме выбора между тем, чтобы бросить вызов или принять все как есть; о добытых лаврах и нежелании почивать на них; о мнимой известности и реальной значимости; об искусстве развлекать и об искусстве размышлять. Вообще–то этих смыслов так много, что любое перечисление будет и неполным, и неточным.
«Бердмэн» — игра–ребус, фильм–обманка, где, как в сказке, можно пойти в любую сторону и найти свое. А может, у кого–то получится совершить и свой полет. Алехандро Иньярриту это удалось.
lpsm3163@mail.ru
Советская Белоруссия № 42 (24672). Четверг, 5 марта 2015
