За 20 лет Беларусь совершила прорыв в кардиологии и кардиохирургии

Последние пять лет в РНПЦ «Кардиология» делают около 50 трансплантаций в год. В расчете на 1 миллион населения это в 5 раз больше, чем, к примеру, в России, Польше или Германии. К тому же сейчас появились совершенно новые методики, которые не столь радикальны, а выступают хирургическим мостом в будущее трансплантации сердца. Они миниинвазивны. Врачи взялись за тяжелых пациентов в кардиогенном шоке, отработали подавление иммунных реакций, научились бороться с легочной гипертензией, освоили операции по удалению тромбов из легких: тяжелая патология, при которой тромбы отлетают в дыхательные пути и постепенно закупоривают просвет.

­­

От уникального — к стандартному

Директор РНПЦ «Кардиология» Наталья Митьковская отмечает: даже ковид значительно не повлиял на развитие кардиологии в Беларуси. К примеру, в 2020 году трансплантаций сердца выполнено больше, чем в предыдущем. А в 2021‑м в Беларуси проведено 3,5 тысячи операций на открытом сердце и 18,5 тысячи кардиовмешательств в целом.

Что касается экстренной помощи, то на фоне Великобритании, других стран Европы, Америки мы выглядим более чем достойно, снизив активность по проведению плановых операций менее чем на 10 процентов. Тогда как в некоторых странах это снижение достигло 50 процентов.

В нынешнем июле в РНПЦ «Кардиология» сделана 500‑я трансплантация сердца, а самая первая — в 2009 году.

Мысль об этом методе лечения созрела у белорусских специалистов к концу 1980‑х, но на тот момент они не были готовы технически. В 2007 году в нашей стране принят закон, благодаря которому забор органов возможен на основе презумпции согласия. Именно тогда начали популяризировать трансплантацию как единственный радикальный метод лечения. Три бригады отправились на заграничные стажировки. Юрий Островский, заместитель директора по инновационному развитию и высоким технологиям РНПЦ «Кардиология», академик НАН, дважды лауреат Государственной премии Беларуси, конкретизирует:

— В итоге мы создали собственный протокол и в феврале 2009 года сделали первую трансплантацию. Она прошла удачно.

За 13 лет многое поменялось, и эта операция теперь стандартная. По количеству трансплантаций входим в число 20 мировых центров, обошли даже своих учителей.

Шанс на новую жизнь

Дети, хоть и реже, но страдают кардиомиопатией, как и взрослые, уточняет заместитель директора РНПЦ «Кардиология» доктор медицинских наук Сергей Спиридонов:

— При этой, чаще всего генетической, патологии плохо сокращается миокард, чему воспрепятствовать, помимо пересадки, практически нечем. Многое зависит от тяжести состояния человека. Из-за сердечной недостаточности могут страдать другие органы, и понадобится долгосрочная реабилитация пациента, даже после решения проблем с сердцем. Впервые в нашем центре пересадили сердце 11‑летнему ребенку в 2013‑м.

Уникальным был случай 10‑летней девочки Даши из Пинска, которой требовалась срочная пересадка. Несколько раз она переживала остановку сердца. Силы покидали, кардиограммы и холтеры показывали плачевные результаты, фракция выброса крови, за которую отвечает именно главный моторчик в груди, снизилась до предела. Тянуть было некуда.

Хотя найти донора — дело не пяти минут, Даша оказалась счастливчиком, ей новое сердце нашли меньше чем за полтора месяца. С помощью авиации ночью доставили орган в РНПЦ «Кардиология», ранним утром Даша лежала на операционном столе, а через четыре с половиной часа у нее в груди застучало новое здоровое сердце.

Ювелирная работа

При активном участии директора РНПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии Олега Руммо, который организовал службу координации по всей республике, в 2009 году начала одновременно развиваться пересадка печени, почек и сердца.

В судьбоносном процессе участвует большая команда. Первое ее звено — реаниматологи на местах, которые видят, что головной мозг потенциального донора погиб и дальнейшее лечение бесперспективно. Об этом они сообщают координаторам, те выезжают, осматривают, делают тесты, в том числе на апноэ. И если смерть головного мозга подтверждается, сообщают трансплантологам, тогда-то и приступают к делу кардиохирурги.

Любой кирпичик в системе крайне важен, какой-то выпадает — рушится процесс. Но и это не вся история. Далеко не любой донор подходит реципиенту, здесь, что называется, должны все карты совпасть. Сердце, как и любой другой орган, подбирается по росту, весу, группе крови, иммунной совместимости, по кросс-матч-тесту изучается риск отторжения. Реципиентам с более распространенными группами крови (I и II), как правило, везет чаще. Но когда человек погибает и другого выхода нет, возможна разногруппная трансплантация.

Бригада забора отправляется в путь.

Важный нюанс: ишемия сердца длится лишь четыре часа, за это время орган нужно успеть привезти и запустить. Поэтому в отдаленные районы Беларуси, а биологические ткани «передвигаются» исключительно внутри страны, отправляется вертолет. Зачастую в бригаде врач ультразвуковой диагностики, оценивающий пригодность сердца для пересадки.

Времени требует не только доставка, но и работа хирургической бригады при заборе и имплантации, поэтому на основе мирового опыта наши специалисты создают свою систему защиты миокарда. Это новый контейнер, который будет поддерживать наиболее идеальную температуру сердца от 4 до 6 градусов. В таком случае увеличится безопасная ишемия донорского органа до шести часов.

Сложный комплекс

Самый проблематичный после сложной операции — первый год. Из-за препаратов, подавляющих иммунитет, высок риск инфекции. Пока пациент под наблюдением — все под контролем, после выписки, случается, ведет себя раскованно. Из-за хорошего самочувствия отказывается от иммуносупрессий, пропускает приемы, заходит в места с большим скоплением народа и зарабатывает вирус. После трансплантации минимум раз в год, а то и чаще, пациенты наблюдаются в РНПЦ. Более того, все лекарственное обеспечение, что касается иммуносупрессивной терапии, берет на себя государство, то есть для человека оно полностью бесплатно. После любых операций на сердце, в том числе после инфаркта миокарда, положена реабилитация.

По продолжительности жизни людей с пересаженным сердцем наши стандарты, как и мировые, — 10‑летняя выживаемость составляет 68 процентов.

И это не предел, конкретизирует Сергей Спиридонов:

— Период, во время которого можно благополучно прожить с чужеродным органом, длится в среднем 10 лет. Но у каждого этот показатель индивидуален. Причем сопоставимость по возрасту между донором и реципиентом, чего раньше строго придерживались, не имеет значения. Состояние моторчика зависит от генетики и образа жизни прежнего хозяина, как и сам человек, — в 50 может выглядеть на 30, а иной 30‑летний чувствует себя как старик.

В 2016 году в РНПЦ «Кардиология» впервые пересадили комплекс «сердце-легкие». Все прошло удачно. Двойная трансплантация — крайняя мера, которая применяется у очень тяжелых пациентов. Но она дает им шанс выжить.

— Мы делали комплексные пересадки «сердце-почки» и сейчас совместно с МНПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии задумываемся о пересадке комплекса «сердце-печень». Технически очень сложная процедура, однако порой это единственная надежда, — уточняет Юрий Островский.

К слову, в регионах высокие технологии тоже прогрессируют. Хирургические подразделения есть в каждой области, где выполняется не меньше 70 процентов объема от всех операций.

В Могилеве раньше делали трансплантацию почки, а теперь и сердца. Ведь врачи всегда нацелены на то, чтобы пересадить орган как можно быстрее. В данном случае донор и реципиент были из Могилева, а время ишемии составило лишь полтора часа.

Белорусские разработки

Наши кардиохирурги справляются с кардиооперациями любой сложности, используют отечественные механические протезы клапана сердца. Они применяются с 1993 года, со временем значительно преобразовывались и сейчас имеют идеальные параметры.

Но в нашей стране ведется новая разработка — биологические протезы, которые лучше всего подойдут для пациентов старше 65 лет, потому что не требуют дополнительной лекарственной терапии. Скоро начнутся клинические испытания этих новинок.

Еще в нашей стране давно применяются искусственные желудочки сердца. Они очень дорогие, один около 150 тысяч евро, а нужно таких систем до 50 в год. Именно по этой причине наши специалисты начали разрабатывать собственные.

Рокфеллер, который к 102 годам пережил семь пересадок сердца, к нашим врачам не обращался, а вот другие иностранцы — охотно. За земляками приоритет, но, как говорилось выше, сердце должно подойти, его нельзя от маленькой женщины пересадить крупному мужчине — не потянет. Нужна и совместимость иммунологическая. В таких случаях, когда белорусских кандидатов нет или у иностранца состояние намного тяжелее и находится между жизнью и смертью, спасают вне очереди. Словом, подход индивидуален. Стоимость для иностранцев по сравнению с мировыми ценами у нас ниже, а для белорусов — бесплатно.

РНПЦ «Кардиология» в этом году исполнилось 45 лет. Как подчеркнула первый министр здравоохранения Елена Кроткова, за эти годы сделано очень многое, удалось достичь высокого сочетания практики, науки, образования.

Здесь девять научно-практических отделений, работает более 700 сотрудников, которые оказывают практическую помощь. Консультативную помощь получают более 20 тысяч пациентов и 5 тысяч — стационарную. Ежегодно проходят обучение свыше 200 специалистов практического здравоохранения не только нашей, но и других стран.

ФАКТ

В 2021 году по всей Беларуси проведено 3,5 тысячи операций на открытом сердце и 18,5 тысячи кардиовмешательств в целом.