Лечение людей во все времена считалось делом насколько важным, настолько и непростым. Человечество переживает уже не первое свое тысячелетие, а до сих пор так и не отладило систему здравоохранения в той мере, чтобы каждому гарантировалась врачебная помощь своевременно и в полном объеме. Это сейчас. Что уж, казалось бы, тогда говорить о веках прошлых! Тем не менее говорить есть о чем.
Давайте совершим ретроэкскурс в Минск конца XIX — начала XX столетия. В отличие от нынешнего мегаполиса антисанитария в нем царила страшная — в первую очередь, конечно, в бедных районах. Качество продуктов питания тоже оставляло желать лучшего: медико–санитарная проверка 1906 года выявила, что более половины торговцев продавали простым людям молоко (вместе с керосином и дегтем!), предварительно собрав с него сливки или разбавив водой. Сиропы и лимонады заправлялись различными суррогатами, а в колбасу и конфеты для привлекательного цвета добавляли анилиновые красители с содержанием... мышьяка. Вот так! А мы–то думаем, что любители «похимичить» с продуктами питания — привилегия нашего времени. Они водились даже тогда, когда и химии–то настоящей еще не существовало.
Тогда в Минске массово болели гриппом, желудочно–кишечными инфекциями, туберкулезом. Все очень боялись холеры. И только когда зараза вплотную подбиралась к «чистой» публике, городские власти начинали шевелиться. В 1911 году открылась так называемая пастеровская станция, в 1913–м на городские и земские деньги — эпидемичная больница. В целом медицинское обслуживание в Минске выглядело все же чуть лучше, чем в других городах, но далеко не блестяще. На протяжении 90–х годов XIX века общее число медицинских стационаров оставалось неизменным — 8, а число врачей — 60 — 67 человек. Лечебные учреждения подчинялись разным, часто далеким от охраны здоровья, ведомствам. Ведомственные больницы «чужих» больных не принимали. В городе имелись военный лазарет и тюремная лечебница. Кроме частной больницы благотворительного общества, существовали еще две общедоступные: еврейская — бесплатная, на 65 коек, и государственная на 70 коек, где месяц лечения стоил 7 рублей 20 копеек. А город нуждался в 500 стационарных местах!
В начале XX века ситуация несколько улучшилась — в том смысле, что лечебных учреждений и врачей прибавилось. Но и население выросло, так что проблема с доступностью врачебной помощи не только не разрешилась, но даже усугубилась. На II съезде врачей Минской губернии прозвучала такая оценка: в губернскую земскую больницу попасть столь же трудно, как и в царство небесное. Частные врачебные приемы (а их вела половина минских врачей) для большинства горожан оставались только мечтой. Более реальной выглядела сеть амбулаторий с их бесплатными приемами по самым разным заболеваниям. Но очереди там были — ого–го...
Лекарства в аптеках — крайне дорогие, несколько дешевле — в аптечных магазинах, но с риском нарваться на фальсификат (!). И только в 1913 году гордума открыла в Минске первую относительно недорогую городскую аптеку. Примерно тогда же возникла и служба скорой помощи (весьма скромная) и ввели ночные дежурства врачей.
В 1866 году правительство издало распоряжение, обязывающее владельцев фабрик, заводов и заводиков открывать за собственный счет больницы для своих рабочих. Но не очень–то капиталисты спешили выполнять указание. Так что пролетариату самому пришлось сражаться за свои права. И в 1899 году в Минске открылась первая фабрично–заводская амбулатория, предоставлявшая услуги работникам 13 крупнейших городских предприятий. Но она лишь частично содержалась за счет владельцев фабрик и заводов. Деньги на нее брали и с рабочих — в виде специального больничного налога с заработка.
В 1903 году в Минске открылась вторая амбулатория для рабочих — центральная, на которую «скинулись» уже 46 предпринимателей. Услугами врачей теперь могли пользоваться и семьи рабочих. Однако такие блага были доступны не более чем половине из общего числа работников. Революция 1905 — 1907 годов существенно подтолкнула процесс развития здравоохранения для трудящихся. Открывались новые лечебные учреждения, аптеки. В 1912 году правительство приняло закон о страховании рабочих по болезни. В Минске появилась общая больничная касса.
Так как медицина в те годы в значительной степени оставалась делом частным, лечение людей необеспеченных напрямую зависело от желания и возможностей благотворителей. Так, в Несвиже бедных пациентов принимала больница князя Радзивилла. В Добруше появилась больница для рабочих стараниями князей Паскевичей — владельцев местной бумажной фабрики. О семье Федора и Ирины Паскевичей надо сказать отдельно. Они тратили огромные суммы на решение социальных проблем «подведомственных им территорий» и, наверное, по этой части не имели себе равных в Белоруссии. После смерти Федора Ивановича Паскевича в 1903 году все хлопоты благотворительности приняла на себя его вдова Ирина Ивановна. Благодаря ей рабочие добрушского лесопильного завода пользовались бесплатным лечением, советами врачей, состоящих при писчебумажной фабрике, и бесплатными лекарствами из фабричной аптеки. Княгиня участвовала в финансировании уездной больницы на 40 коек.
В 1905 году Ирина Паскевич создала в Гомеле известную глазную лечебницу, где ежегодно проводилось более 700 операций не только гомельчанам, но и жителям гомельского и соседних уездов. Руководил лечебницей врач Абрам Яковлевич Брук, получивший образование также благодаря опеке Ирины Паскевич. Лечебница работала до 1941 года.
В 1912 году на средства княгини развернулось строительство гинекологической больницы и родильного дома, оборудование для которых привозили из–за границы, а медицинский персонал подбирали по конкурсу из лучших врачей всей империи. И при этом обслуживание в больнице было бесплатным! Огромен вклад княгини Ирины Паскевич в организацию помощи раненым — во время русско–японской кампании и в годы Первой мировой войны.
Умерла княгиня Ирина Ивановна Паскевич в Гомеле 14 апреля 1925 года на 90–м году жизни. В ее честь названа улица Ирининская, а у бывшего дома врача Александрова самоотверженной княгине–гуманистке установлен памятник. Все–таки добро должно быть не наказуемо, а почитаемо.
Фото из коллекции лауреата премии «За духовное возрождение» Владимира ЛИХОДЕДОВА.
