Уроборос из «хрущевки»

Недавно опять забрела в букинистический магазин. Я же книжный маньяк... Мне всегда книжек мало, тем более таких, читаных–перечитанных, каждая со своей историей... Не могу пройти мимо них, ищущих новых хозяев... Хотя дома приходится уже по углам в штабеля складировать, маскируя дизайнерскими ухищрениями.

— Что–то у вас «репертуар» не меняется, — скептически заметил продавцу мой сосед по созерцанию книжно–бэушных полок. — Сдают хоть книги–то?

— Да у нас по четыре часа в очереди стоят, чтобы книги сдать! — возмутилась букинистическая дама. — И еще не все принимаем! Покупают вот мало...

Не знаю, как вам, а для меня потратить четыре часа на очередь — роскошь непозволительная. Тем более осталась во мне этакая романтическая неловкость, этакое идеалистическое «Атос не торгуется». Отстоять полдня, чтобы добыть несколько тысяч? А потом ходить с квитанциями и спрашивать робко: «Ну как, не купили?» Да я лучше подарю лишние книги, например, детскому дому...

Тем более и возможность представилась: мы навещали с литературным десантом один из детских домов... А потом я оптимистично спросила у директора, как бы передать сюда часть нашей домашней библиотеки... Директор, милейший человек, ответил, что с удовольствием все примет. Вот только нужно соблюсти некоторые формальности. Прослушав долгие объяснения о накладных, актах и прочих бумажках, без которых ни одна моя книжка принята в лоно местной библиотеки быть не может, я несколько расстроилась. Ну да ладно, во имя благородного дела... Просто оформлять документы я люблю еще меньше, чем стоять в очереди.

А вот письмо читательницы из провинциального городка расстроило меня по–настоящему. Эта женщина всю жизнь проработала на почте и всю жизнь на свою скромную зарплату покупала книги. Разумеется, те, которые можно было достать в провинциальном городке. Они появлялись на полках членов общества книголюбов по всему Советскому Союзу. Моруа, Дрюон, Толстой, Фейхтвангер, Горький... Теперь она на пенсии. Получает немного. А лекарства нужно покупать... Вот и написала нам, приложив список своего единственного богатства, которым гордилась, которое до сих пор считает ценностью. Как продать? В городке букинистических магазинов нет...

Разумеется, кое–какие координаты мы уважаемой читательнице подсказали. Но поедут ли за вовсе не редкими книгами торговцы из района? И если говорить глобально, то людям старшего поколения приходится переживать еще одну девальвацию — на этот раз не счетов в сберкассах, а книг... А ведь они когда–то казались самым надежным капиталовложением!

Так куда же их теперь девать? Домашняя библиотека в условиях «хрущевки» — это некий уроборос, мистическая змея, пожирающая свой хвост. Чтобы что–то поставить, нужно что–то убрать. Каков выход? Наверное, стоило спросить дядечку из вагончика, какое–то время стоявшего напротив нашего дома, — там размещался пункт приема макулатуры. У самой–то сдавать книги в макулатуру рука не поднимается. Оставляем их, изгнанных из дому, аккуратной стопочкой на лестничной площадке... Отдаем знакомым и соседям...

Еще любопытное наблюдение. В «хвост» библиотеки, то есть в ее ненужную часть, переместились нынче книги из ее «головы», то есть стоявшие когда–то на самых почетных местах: Александр Дюма, тот же Морис Дрюон, всевозможные детективы, библиотека фантастики... То, что было полузапретным, доставалось на талоны от сдачи макулатуры... Ну а о том, что в массовом порядке избавляются от собраний сочинений классиков, я уже вам говорила.

Книжка перестала быть жительницей наших квартир. Она переходит в разряд провинциальной гостьи. Приехала, рассказала новости, переночевала — и скатертью дорога. Дело даже не в электронных носителях. Во всех книжных интернет–магазинах нынче есть аукционы: купил там книгу, почитал, тут же выставляешь на продажу... В тех же букинистических магазинах полно книг только что изданных. То есть предполагается, что детям, внукам и так далее они не понадобятся. Фамильная библиотека устарела, как канделябр.

Нам регулярно пишут читатели, защищающие брошенных котиков и собачек. Кто защитит брошенную книгу?