На завершившийся вчера в Пекине третий пленум 18–го созыва ЦК КПК изначально возлагали большие надежды. Более того, перед его открытием Юй Чжэншэн, человек номер четыре в партийной иерархии, заявил, что пленум будет обсуждать «беспрецедентные реформы» в экономической и социальной сферах.
Это вполне вписывается в китайскую традицию: третьи по счету пленумы уже не раз становились судьбоносными. На третьем 1978 года пленуме Дэн Сяопин объявил о начале политики реформ и открытости, которая в течение следующих 30 лет обеспечила Китаю рост экономики в среднем более чем на 10% в год. На третьем 1993 года пленуме тогдашний вице–премьер (ставший затем премьером) Чжу Жунци провозгласил курс на создание «социалистической рыночной экономики» и сокращение доли госсобственности. За короткое время количество государственных предприятий сократилось с 10 миллионов до 300 тысяч. Чжу Жунци со товарищи не испугался даже неизбежного при таких кардинальных и быстрых реформах роста безработицы и социального недовольства.
Почему именно третий пленум (они проводятся два раза в год) становился судьбоносным? Потому что за год, который проходит после смены руководства партии и государства (напомню, нынешний Председатель КНР Си Цзиньпин был избран генеральным секретарем ЦК КПК в ноябре прошлого года), лидеры консолидируют свою власть, расставляют преданных людей на ключевые посты. У них развязываются руки для принятия важнейших решений, и они не слишком боятся сопротивления этим решениям на местах (которое, конечно, есть всегда, вопрос лишь в масштабах саботирования).
Так что перед началом нынешнего пленума многие гадали, как далеко готов пойти Си Цзиньпин в демократизации Китая. Но лидеры дали понять: вопрос о политических реформах не стоит. К тому же англоязычная газета Global Times (подразделение органа ЦК КПК «Женьминь жибао») провела перед началом пленума опрос читателей: оказалось, лишь треть опрошенных выступают за политические реформы. Можно успокоиться: подавляющее большинство жителей Поднебесной власть компартии под сомнение не ставят, в демократизации и политических реформах не нуждаются. Ну а то, что сторонники осужденного на пожизненный срок бывшего члена Политбюро и секретаря горкома партии города Чунцина (с населением 30 млн. человек, между прочим) Бо Силая решили создать партию «Конституция — верховная власть», так это несерьезно. В Китае, конечно, официально многопартийная система, но руководящей и направляющей силой остается КПК.
Для полутора миллиардов граждан страны экономика куда важнее. И при всей благостной (но лишь на первый и не слишком заинтересованный взгляд) картине понятно, что импульс, приданный экономике инициированными на третьем пленуме 1993 года реформами, исчерпан. Сегодня лидеры страны размышляют о плане экономических реформ, которые могут кардинально изменить лицо Китая к 2020 году. Китайцы, которые любят символизм цифр, назвали план реформ «383»: первая тройка — три области реформ, восьмерка — реформируемые сектора, вторая тройка — главные области прорывов.
Основные реформы — открытие рынков, трансформация правительства, реформа предприятий (государственных). Для этого нужно сократить количество административных процедур, поощрять конкуренцию, провести земельную реформу (сегодня земля в сельской местности находится в коллективной собственности, поэтому продажа земли и домов невозможна), реформировать банковский сектор (в том числе провести либерализацию обменного курса и банковских ставок), реформировать фискальную систему и усилить систему социальной помощи (которая сейчас находится в зачаточном состоянии), продолжить реформировать государственные предприятия, которые все чаще оказываются неэффективными, но весьма затратными, внедрять «зеленые» технологии (экология становится политическим вопросом) и открыть (для частных и иностранных инвесторов) сектор услуг.
Другой вопрос, что в Китае (да и не только там) объявить курс на реформы проще, чем эти реформы осуществить на практике. Понятно, что усиление социальной защищенности населения требует от государства огромных расходов, но делать это необходимо, потому что миллионы китайцев чувствуют себя обделенными, а государство не может себе позволить рост социального недовольства. Означают ли эти реформы замедление экономического роста Китая? Весьма возможно. Но лишь в краткосрочной перспективе, в долгосрочной же они должны принести Китаю экономическое процветание. И, конечно, возможность отложить в еще более долгий ящик реформы политические.
Советская Белоруссия №213 (24350). Среда, 13 ноября 2013 года.
