Уголовное дело по факту гибели третьеклассника Владика Грудьева под колесами «Порше–Кайенн» возле минской школы № 23 передано в Генпрокуратуру для последующего направления в суд, сообщили в Следственном комитете. Подозреваемый остается под стражей. Ему вменяется ч. 2 ст.317 УК («Нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека»). Эксперимент, точно воссоздавший картину того трагического вечера, показал, что скорость машины не превышала 20 км/ч и водитель мог видеть и играющих перед школой детей, и самого мальчика за 2 секунды до наезда. И уж тем более — запрещающий знак во дворе...
Но сразу же после случившегося стало ясно: открытые настежь ворота, машины, беспрепятственно снующие по территории, — беда не отдельно взятой школы. Как не допустить подобного впредь? Выходы предлагались разные. Одни вспоминали про фликеры, другие предлагали Госавтоинспекции дежурить возле учебных заведений во время родительских собраний. А еще заговорили о стопменах. Мол, это же дело общественных патрулей — обеспечивать безопасность по периметру школы! И есть уже хорошо зарекомендовавший себя опыт США, Великобритании и Новой Зеландии. Любопытно, что сам термин был зафиксирован еще 31 июля в методических рекомендациях, совместно разработанных МВД и Минобразования. И на конец года, утверждает первый заместитель председателя комитета по образованию Мингорисполкома Мария Киндиренко, у минских школ дежурило более 280 отрядов стопменов! И вот прошли каникулы, ребята вернулись за парты. А дружинники в светоотражающих жилетах? Или поговорили — и забыли?
Из семи минских школ в разных районах города, куда наведались в самом начале третьей четверти корреспонденты «СБ», стопмены обнаружились в четырех. В одной сослались на то, что запоздали с составлением графика дежурств, в другой, стоящей, кстати, на пересечении четырех дорог, — что нет необходимости: зачем, все пешеходные переходы к ней оборудованы светофорами. В третьей заявили, что мы просто с дежурным разминулись...
— А наши стопмены дежурили, дежурят и дежурить будут до специального распоряжения районо! — уверяет заместитель директора по учебной работе СШ № 140 Валентина Пуховая. — Другое дело, нашим внутренним устным распоряжением установлено, что если температура на улице опускается ниже минус 8, то дежурства отменяются. Ведь нагрузка эта лежит на учителях, а если они заболеют?
Возле СШ № 3 две учительницы музыки на глазах корреспондента «СБ» в 17.40 как раз заступали на пост, облачившись в светоотражающие жилеты и вооружившись знаками Stop. Вскоре потянулись группки ребят в сопровождении учителей. Взмах знаком перед потоком машин — и путь свободен, с разрешения стопмена школьники переходят дорогу. Когда заканчивается дежурство? Говорят, по–разному, но к 18.20, как правило, все ребята расходятся. Пост покинуть можно только после сигнала из школы. Нравится ли такая внеурочная работа?
— Безопасность детей превыше всего! Раз надо — будем стоять. Конечно, ждут дома, дела есть, у самих дети маленькие...
У остальных школ, где мы побывали, тоже «стопменят» учителя. Не видно ни учеников старших классов, ни родителей, что, собственно, предполагали методические рекомендации. И, прямо скажем, педагоги не в восторге от новой — вдобавок к сотне уже имеющихся! — своей обязанности. Недавно в одной из школ еле отговорили увольняться учительницу высшей категории. Плакала в кабинете у директора: «Сил нет!» Ну а родители, которые после трагедии в СШ № 23 так рвались в бой? Увы. В тех школах, где их помощи просили, говорят: сразу вроде никто не отказал, а на деле не вышел НИКТО! Только перезванивали с извинениями: заболел, срочная командировка. Да мало ли найдется уважительных и не очень причин. Вот и заместитель председателя комитета по образованию Мингорисполкома Виталий Пригодич признает: «То, что хорошо смотрится на бумаге, не всегда, к сожалению, идеально на практике. Объективно: и для учителей, и для учеников это только дополнительная нагрузка, которая сокращает и без того небольшой резерв свободного времени. Похоже, пытаясь решить одну проблему, мы параллельно создаем другие».
Мамы с папами склонны переводить стрелки на Госавтоинспекцию: а куда исчезли инспектора ГАИ, не без оснований и пользы дежурившие возле школ в первые дни после трагедии? В ГАИ парируют: «Где взять столько сотрудников?!» Вот и надевают учителя, вздохнув, светоотражающие жилеты и выходят к переходам. Сетуют при этом: их присутствие на перекрестке — указ не для каждого. Кто–то останавливается, а кто–то как ехал, так и едет дальше. На педсоветах накануне третьей четверти еще раз обсуждали вопрос и решили: стопмены будут работать и дальше, как минимум пока не увеличится световой день, не отступит гололед и т.д. В любом случае здесь последнее слово не за школой...
Но неужели это лучший выход — опять навешать на нее все и спрашивать по самому строгому счету? Ведь сбитая недавно в 30 метрах от школы шестиклассница из Калинковичей Настя Кравченя, по словам очевидцев, шла на зеленый свет светофора. На часах было около 8.40 — время, когда даже самые образцовые стопмены по расписанию на уроках... Так, может, надо действовать по–другому? Заставить все же тех, кто за рулем, неукоснительно соблюдать правила. Преподать лихачам жесткие и действенные уроки. Регулярно проводить рейды у школ и нещадно наказывать за проезд и парковку под запрещающими знаками, нарушения на пешеходных переходах. Вплоть до лишения водительских прав. Наглость ведь понимает только такой язык.
Комментарий
Заместитель начальника УГАИ ГУВД Мингорисполкома Вадим Гаркун:
— У нас всего чуть более 400 инспекторов. При этом кто–то в отпуске, кто–то на больничном и т.д. Делим на три смены — и реально в действии около 100... Роль стопменов вполне сгодится для бабушек и мам–домохозяек, у которых много свободного времени. А еще есть Комиссия по безопасности дорожного движения, возглавляемая мэром. Мне кажется, в их компетенции отрегулировать хотя бы ситуацию с подвозом продуктов в столовую, забором мусора и открыванием ворот, поскольку здесь пересекаются интересы сразу нескольких структур. Каждый должен подумать, что лично он может сделать.
