Фурсы–Жиркевичи и Мацкевичи имели на Могилевщине несколько имений. Польские шляхтичи, они сдавали в аренду земли, разводили породистых лошадей, держали псарни. Ни их самих, ни родовых гнезд давно нет. Но осталась память. Через 90 лет после отъезда последних представителей этих родов из Беларуси в Могилев прибыли их потомки — Эва и ее брат Яцек. Привезли фотографии, сделанные здесь в XIX — начале ХХ века. Экспозиция под названием «О чем шумят березы» разместилась в Доме польском.
В том, что выставка вызовет интерес не только у горожан, но и у историков, директор Дома польского Юрий Журавович не сомневается.
— В этнографическом музее Могилева собрана интересная экспозиция о жизни белорусских крестьян, горожан. Но о судьбе польской шляхты, повседневном укладе живших на Могилевщине дворян, их традициях, нет почти ничего, — объясняет Юрий Адольфович. — Воспоминания Эвы, старинные документы, снимки восполнят этот пробел. Наша задача — не только сохранять и поддерживать польскую культуру, но и помочь землякам польского происхождения вернуться к собственным корням. Люди обязаны знать, помнить и чтить историю своего рода.
— Это родовое генеалогическое древо, — разворачивает Яцек огромный лист бумаги. — Его еще в 1912 году начал составлять наш предок Людвиг. К пращурам в нашей семье всегда относились с почтением. Хотим, чтобы так было и впредь. А эти старинные фото, документы Эва отыскала в семейных альбомах, в архиве в Кракове.
На снимках не только дворяне, их имения, но и крестьяне, костел в местечке Рясно Дрибинского района. Фото костела сделано в 1900 году, когда он был действующим.
— Мой дед Витольд Мацкевич в 1912 году брал тут шлюб с моей бабушкой Анной, — объяснила по–польски пани Эва. — Костел, к сожалению, не сохранился.
Анна была единственной дочерью Александра Фурса–Жиркевича и его жены Фортунаты. На фото они молодые, красивые. Вверху — семейный герб. Род берет начало в XV веке. До XX века Фурсы–Жиркевичи владели имениями на Могилевщине: в деревнях Ширки, Сутоки, Селец, Калиновка и других. Дочь Александра и Фортунаты, нареченная Анной–Марией, на свет появилась в Москве. Таков был семейный обычай: все дворянки этого рода, жившие на Могилевщине, рожать ездили в Москву.
— Она родилась в 1874 году, в 1889 окончила школу для девочек, выучилась в институте на педагога. И поступила на курсы фармацевтов в Варшаве, что в ту пору было большой редкостью, — удивляется смелости родственницы Эва. — Владелец аптеки, в которой работала Хелена, категорически запрещал ей выглядывать из подсобки, где она готовила целебные снадобья. Боялся, что растеряет всех клиентов, если те узнают, что фармацевт у него — дама. Хелена, правда, у него не задержалась. Поступила в медицинскую академию в Санкт–Петербурге. Вернувшись на Могилевщину, стала лечить людей. Собирать травы, готовить отвары учила детей бедняков, чтобы те могли зарабатывать себе на пропитание. Заодно преподавала им чистописание, математику... А в годы Первой мировой войны открыла на Могилевщине два сиротских дома. После 1917 года Хелена вынуждена была уехать в Польшу. Она прожила почти 100 лет, похоронена в семейном склепе.
Там же, в Польше, покоятся останки и других предков Эвы и Яцека. Последние из них покинули родовые гнезда лет 90 назад. Казалось бы, связь с Беларусью давно утрачена. Но брата и сестру, никогда не живших на Могилевщине, все равно тянет на родину предков.
— Мой дед Витольд очень любил березы, — вспоминает Шернер. — Эти деревья, оставшиеся тут от нашего рода, помнят многое. Впрочем, дворян Мацкевичей помнят и некоторые ваши земляки. В деревне Черноусы местная старушка показала место, где когда–то было наше родовое гнездо, впоследствии приспособленное под школу. Надеюсь, когда–нибудь я привезу сюда из Франции своих детей — Анну, Шимона и Томаша. Продолжатели и хранители рода, они должны обязательно поклониться земле, которая кормила их предков и которая была им очень дорога.
Фото автора.
