А что я им хотел сказать в этот воскресный октябрьский день 2018 года? Ничего особенного. Спасибо! Будьте здоровы, живите долго, у меня все хорошо... Интересно, а вспомнила бы меня моя самая первая школьная учительница — Вера Семеновна? Или бы мне пришлось долго объяснять, кто я такой и когда у нее учился? А школьная учительница географии — Зоя Львовна? Она так интересно рассказывала про далекие страны и города, про обычаи китайцев, испанцев, мексиканцев... Стояла у большой карты и водила указкой по полушариям. И когда острие останавливалось на точке, обозначающей столицу того или иного государства, вздыхала и начинала восторженно говорить, хотя никогда там не бывала. Вот она бы меня точно вспомнила. Ведь в 1967–м на ее уроке я с приятелями попал в неприятную историю. Одноклассник притащил в школу колоду карт. По сегодняшним меркам, так и ничего особенного. Подобными картинками интернет переполнен, и даже в газетных киосках хватает пикантных фотографий красоток. Вместо того, чтобы слушать про открытия Колумба, мы рассматривали те карты, передавая их друг другу. Одна по неосторожности выпала из пальцев одноклассника и упала в проход между столами. Учительница географии ее заметила, быстро подняла, глянула и густо покраснела. Вся колода была изъята и отнесена директору школы.
Нас вызвали в просторную учительскую и долго ругали, совестили, пугали милицией, тюрьмой и скользкой дорожкой, на которую мы ступили. Все происходило громко и серьезно, аж сердце холодело, губы дрожали, а глаза непритворно слезились... Вечером мы сидели на школьной площадке и рассуждали о том, как завтра будут вызваны в кабинет директора родители и как безжалостно мы будем наказаны. Воображение рисовало всяческие неприятности — одна другой горше.
Кажется, отличнику Сашке, а может, троечнику Толику или футболисту Витьке, пришла в голову мысль пробраться в школьный сад и заглянуть в окно директорского кабинета. Посмотреть, как совещаются наши наставники, и прикинуть, что день грядущий нам готовит. Пробрались. В саду темно и мокро, а большое окно директорского кабинета на первом этаже ярко освещено. Стол, сейф, шкафы, черный телефон, пепельница. На столе два стакана темного чая, а за столом учитель рисования и директор. Серьезные и сосредоточенные. Сидят, курят, чай пьют и играют нашими картами... Мы, как переспелые яблоки, посыпались с дерева на землю.
Родителей в школу не вызывали. Глупая история вспомнилась, но ведь не об этом хотелось рассказать, совсем не об этом.
Чаще всего вспоминаются те из учителей, кто относился ко мне не как к неразумному ребенку (ясное дело, что именно таким был я тогда, в школьные годы), а по–другому, по–взрослому. Таких учителей было мало, но они были. Штучные, талантливые и любящие своих учеников. И сегодня не так и важно, какие предметы они преподавали. Ведь уже давно забыты оценки, полученные за контрольные, диктанты, сочинения, экзамены... Все это потеряло смысл. Помнится лишь живое и обыкновенное. Помнится свет и тепло, как от погасших костров.
