Канцлер Бисмарк когда–то говорил, что великие вопросы времени решаются не речами и постановлениями, а железом и кровью. Канцлер Меркель намерена отвечать на вызовы современности малой кровью. Нынешнее правительство Германии задумало, как пишут газеты, самую большую реформу армии с послевоенного времени. Вооруженные силы предлагается сократить на треть, с нынешних 252 тысяч человек до 164 тысяч. При этом фактически будет упразднена всеобщая воинская повинность — бундесвер станет полностью профессиональной армией.
Немцы, как показывают опросы общественного мнения, в целом готовы к переформатированию своих вооруженных сил. Наиболее сильные эмоции у них вызывает один пункт реформы — отмена всеобщей воинской обязанности.
В Веймарской республике армия была профессиональной. Такое положение изменил Гитлер в 1936 году, но и после Второй мировой войны западные немцы обязаны были проходить военную службу.
Призыв за ненадобностью уже отменили практически все государства НАТО, но консервативные немцы не торопятся. Хотя реальное положение дел таково, что если 20 лет назад ежегодно призывали более 200 тысяч человек, то в последний год «загремели» в армию только 32 тысячи. К примеру, вовсе не посылаются повестки братьям уже отслуживших ребят, женатым, тем, кто старше 23 лет, или у кого кариес. Поэтому отмена всеобщей воинской повинности, по большому счету, является констатацией свершившегося факта. Но чтобы не вызывать ненужных споров в обществе, пока решили ограничиться мораторием на обязательный призыв. Как пояснила Ангела Меркель, неясно, с какими угрозами столкнется Германия в XXI веке.
Для стороннего наблюдателя дискуссия о воинской повинности — вопрос второстепенный. Гораздо интереснее знать мотивы, которые заставили Берлин пойти на серьезный пересмотр бундесвера. А они двойственные. С одной стороны, заявляется о намерении сэкономить на фоне мирового кризиса. Даже называется конкретная цифра — до 2014 года государство намерено «оптимизировать расходы» бундесвера в общей сложности на 8,3 миллиарда евро. Сам автор реформы министр обороны Карл–Теодор цу Гуттенберг, к слову, сомневается, что выручить удастся очень много. Но, по его словам, серьезные структурные изменения нужны в любом случае для того, чтобы ФРГ могла отправлять больше солдат в международные миротворческие миссии.
Еще важнее понимать, к чему приведет задумка Берлина. Как по мне, так самая большая реформа бундесвера произошла в середине 90–х. Немецкая Конституция говорит, что вооруженные силы федерации предназначены сугубо для оборонительных целей. Однако в 1995 году это табу было нарушено — ВВС ФРГ приняли участие в операции альянса «Обдуманная сила» против боснийских сербов, постепенно рубежи обороны расширились вплоть до Афганистана, где сейчас находится около 5 тысяч немецких солдат и офицеров.
Рон Фрейзер из американского издания The Trumpet считает: «В третий раз за сто лет германское верховное командование вновь может возглавить обновленную, высокотехнологичную немецкую военную машину, делающую упор на способность быстро атаковать на чужой территории. Любой грамотный историк не может не вздрогнуть от этой мысли...»
Но это, конечно, самая крайняя точка зрения, которой на Западе придерживаются единицы. «Германия сегодня агрессивна, как лабрадор: если кто–то и рвется на захват чужих территорий, то только миллионы туристов», — пишет о себе немецкая газета Die Zeit. Наоборот, большинство американских экспертов критикуют ее за напускной пацифизм.
Федерального президента Хорста Келера общественность вынудила уйти в отставку, когда на вопрос, что немцы делают в Афганистане, он ответил, что среди прочего они защищают торговые пути для немецкого экспорта. «В Соединенных Штатах, Британии или Франции никто бы даже не обратил внимания на такое заявление, — считает The Washington Post. — Вторая мировая война уходит в историю и даже «холодная война» становится далеким воспоминанием, и те слова, которыми привыкла говорить о себе Германия, все больше расходятся с реальностью. Германия — действительно крупная страна, крупнейшая в Европе... Кроме того, у Германии действительно есть множество экономических интересов за пределами Европы». Германия на наших глазах стала единоличным лидером ЕС, а это, наверное, предполагает и более высокую степень ответственности, в том числе и за безопасность континента.
