Столичная штучка

Был в моей жизни такой эпизод: парень, с которым я прожила почти полтора года, так и не стал мужем. Обычное в общем–то дело — сплошь и рядом случается. В памяти остались три причины нашего разрыва: а) я была не из столицы родом; б) у меня была слишком простая, почти рабоче–крестьянская родословная; в) я неправильно ставила ударение в слове «творог». Между прочим, орфографические словари утверждают, что в этом слове ударение можно ставить на оба слога, так что обвинения в неграмотности не принимаю. А вот две первые причины — таки да, имеют место быть: родилась в Гомеле, и родители у меня самые обыкновенные, и если лучшая на свете мама не считается, то действительно с этой точки зрения вариант я не самый выигрышный.

Ну да бог с ним, это старая история, и каждый из нас нашел свое счастье. Мое, кстати, хоть и с минской пропиской, но тоже не из столицы родом: подобное тянется к подобному. Зато живем мы, можно сказать, на две столицы, разрываясь между Минском и Пекином, каждый год обещая себе и окружающим проводить как можно больше времени дома... В смысле — по месту прописки, в Минске, потому что наш дом — Пекин.

Очень большой, между прочим, дом. Знакомые меня часто спрашивают о населении Пекина. Я честно отвечаю — точная цифра мне неизвестна, как не известна она никому, даже всезнающей статистике. Говорят, что в столице Поднебесной живет более 16 миллионов человек (только вдумайтесь: полторы Беларуси!). А может быть, и больше. Наверняка — больше. Потому что примерно 4 миллиона человек (два Минска!) — мигрирующее население, приезжие, которые оказались здесь в надежде найти хорошую работу, сделать карьеру, стать звездой, удачно выйти замуж... Причин столько же, сколько и людей: миллионы. Но ясно одно: столица притягивает если не всех, то очень многих.

Как относятся Пекин и его жители к приезжим? Тут все индивидуально: кто–то смотрит на мигрантов свысока, а кто–то относится если не с радушием, то, по крайней мере, с пониманием. А это уже немало. Социологи тем временем предсказывают, что уже в самые ближайшие годы у большинства столичных новорожденных как минимум один из родителей будет непекинцем.

Статистика (та самая, которая не знает, сколько в столице жителей) утверждает — 90 процентов всех тех, кто работает сегодня в ресторанах, гостиницах, на стройках и даже в охране, родом не из Пекина. Даже страшно представить: если в один день все они уедут домой, мы останемся без обедов, а наши дома — без охраны. Строительство прекратится, и знаменитое «китайское чудо» умрет. Это, между прочим, происходит каждый год на Праздник весны — пекинцы неделями не моют посуду, потому что их домработницы разъезжаются по родным деревням.

Приезжие вдыхают в город новую жизнь: они полны энергии, у них есть цель, и они знают, как ее добиться.

Помню свои ощущения в первый год минской жизни. Я тогда училась в университете, жила в общежитии и общалась в основном с такими же веселыми и энергичными неминчанами: мы все мечтали превратиться — со временем! — в настоящих столичных штучек. И, между прочим, мечта эта практически у всех осуществилась. Потому что если чего–то действительно хочешь — всегда получаешь.

Юные китайцы (а стать столичными жителями в большинстве своем мечтают молодые — факт неоспоримый) столь же стремительны в достижении цели. Их тоже не останавливает необходимость наличия столичного «хукоу» — так здесь прописка называется, идею которой Китай позаимствовал у Советского Союза. Правда, в этом деле Поднебесная пошла дальше нас: для нестоличных штучек предусмотрена масса ограничений — при покупке машины, при определении детей в сад, школу и т.д.

Но процесс не остановить и даже не затормозить: Пекин уже превратился в огромный мегаполис, в котором успешно сосуществуют не только коренные столичные жители и пришельцы из других городов и провинций, но и такие, как я, иностранцы, которые называют Пекин домом, пусть и временным. Впрочем, представление о времени и его промежутках здесь тоже меняется.

Среди моих многочисленных русскоязычных друзей, живущих в Пекине, никто не собирается оставаться здесь навсегда. Но кого ни спросишь, когда, мол, домой, смотрят удивленно: «А это и есть мой дом». Одна подруга из Иркутска призналась: «Знаешь, такая возможность пожить в столице, а ты говоришь — домой. Нет, столицу, пусть и чужую, ни на что не променяю». Такая вот столичная штучка.