Александра Герасименя считает, что мужчины разучились знакомиться с девушками«Она прошла, как каравелла по зеленым волнам, Прохладным ливнем после жаркого дня, Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, Чтоб посмотреть, не оглянулся ли я...»
Перед ее красотой меркнет абсолютно все. Думаю, что когда Сашку останавливают суровые работники ГАИ, они, едва взглянув в ее ясные очи, излучающие небывалую теплоту, непроизвольно желают красавице счастливого пути, отдавая документы и попутно взяв телефончик. За рулем Александра недавно, хотя на права сдала еще прошлой зимой, правда, со второго раза. «На экзамене в городе чуть не создала аварийную ситуацию, — вспоминает Сашка. — Принимающий экзамен милиционер, чтобы не произошло ДТП, нажал на тормоз, а я, не понимая, все продолжала газовать и газовать...»
До этого я никогда не общался с одной из лучших пловчих Беларуси Александрой Герасименей один на один. Отовсюду слышал, что эта девушка — просто чудо. Но как–то все не удавалось убедиться. И вот наконец–то мы встретились... Она подъехала на своем красном «Ниссане». «Не смотри на машину, не надо, она грязная такая!» — прокричала мне Сашка, едва приоткрыв дверь.
Уселись поудобнее. Включил диктофон, и пошло–поехало... За разговором незаметно пролетел час. Будучи ослепленным красотой, откровенностью и детской непосредственностью собеседницы, забыл обо всем. Но вдруг закралась мысль, что кассета–то рассчитана на 45 минут записи... Глянул на диктофон, а он не работает! Без сбоев прослужил 10 лет — и на тебе! Видимо, даже японская техника не в силах противостоять красоте... Такой конфуз означал одно: с Сашкой придется увидеться еще раз. И несмотря на то что в сложившейся ситуации выглядел далеко не профессионалом, в душе я был рад новому поводу для встречи...
— Расскажи, как обычная девочка Саша Герасименя стала знаменитой спортсменкой?
— С детства обожала воду. Начала заниматься плаванием в четвертом классе, причем не по своей инициативе — друг привел. Сразу же появились успехи. Тренеры Елена Климова и Ольга Яськевич предложили сосредоточиться на спорте. Очень обрадовалась. Правда, папа был не в восторге. Все время твердил, что учиться перестану. Он сам бывший спортсмен, поэтому понимает, чем чреваты в плане образования серьезные тренировки. Тем не менее вопреки словам отца увлеклась плаванием. Уже в 13 лет на международных Олимпийских днях молодежи в Дании выполнила норматив мастера спорта. В 14 лет взяли на ставку в сборную Беларуси. В 2001 году выиграла три дистанции на юниорском первенстве Европы. А в 2002–м уже на взрослом чемпионате континента завоевала две бронзовые медали. В том же году с чемпионата Европы на короткой воде привезла два «серебра»...
— В то время ты считалась одной из самых перспективных пловчих не только в Беларуси, но и в Европе. Тебе прочили взлеты, главным из которых должен был стать олимпийский триумф. Однако драматичные события 2003 года, завершившиеся дисквалификацией из–за применения допинга, перевернули все с ног на голову...
— Когда специалисты из Международного антидопингового агентства взяли первую пробу, я вообще не волновалась — обычная в спортивном мире процедура. Однако когда в марте они вернулись, в душу закрались опасения. Результат анализов пришел в июне. По медицинскому заключению экспертов, мне приписывалось употребление норандростерона. Однако уже позже, когда мы с наставником Еленой Климовой стали анализировать ситуацию, пришли к выводу, что положительный результат объясняет мое плохое физическое состояние. Несколько месяцев у меня ничего не получалось, становилось все хуже и хуже. Если бы мы с Еленой Владимировной сразу узнали, что в организм попал допинг, снизили бы нагрузки, попытались бы вывести вещество, а поскольку я продолжала работать в обычном режиме, сильно подорвала здоровье.
— Ты можешь поклясться, что сама не принимала стимулятор?
— Клянусь!
— Тогда как, на твой взгляд, он попал в организм?
— Даже не представляю. К тому же, чтобы кого–то обвинять, нужны доказательства, а их нет. Но вообще, после этого инцидента стала гораздо осторожнее и осмотрительнее в общении с людьми, по–настоящему доверяю совсем немногим.
— Как ты пережила свою двухлетнюю дисквалификацию?
— Сначала не осознавала всех масштабов случившейся беды, ведь меня отстранили под конец сезона. Думала, не могу выступать, ну и ладно. Но когда начались тренировки, соревнования, стало не хватать плавания.
— Следила за результатами в мире?
— Постоянно смотрела соревнования, в которых участвовали белорусы. Регулярно анализировала, насколько в среднем выросли секунды на моих коронных дистанциях. На Олимпиаде в Афинах, кстати, результаты были не очень высокие, но плотные. На 50–метровой дистанции кролем можно было бы за медаль побороться.
— Чем ты занималась эти два года? Как отвлекалась от не самой приятной действительности?
— Полгода ходила на фитнес — качалась. Моя инструктор любила всякие силовые упражнения. Помню, несколько раз подходила к штанге, а там мальчики еле–еле 40 килограммов жмут. Брала и с легкостью поднимала 60! Они аж в лице менялись, а мне так смешно было. В Румынию с сестрой съездили, чтобы развеяться, забыть обо всем. В конкурсах красоты участвовала. Когда выиграла титул «Королевы спорта», очень обрадовалась. Для девушки ведь любое признание приятно, а тем более такое.
— Ты вообще любишь находиться в центре всеобщего внимания?
— Нет. В конце концов я радио не изобретала, чтобы так мной интересовались. Я всего–навсего делаю свою работу, а таких людей очень много.
— Сняться в обнаженном виде для журнала смогла бы?
— Люблю красивые фотографии. Если обнажиться предложит солидное профессиональное издание, то соглашусь.
— Как изменилось твое финансовое положение в связи с допинговым скандалом?
— Практически сразу же после дисквалификации со мной расторгли контракт. Тогда получала довольно высокую олимпийскую стипендию и вдруг осталась вообще без денег. К счастью, заместитель министра спорта бывшая пловчиха, неоднократная чемпионка и призер Беларуси Галина Забурьянова помогла мне, отрядив на очень интересную должность — оператор подводного плавания. Конечно, зарплата у меня уменьшилась практически в четыре раза, но благодаря Галине Васильевне получала хоть какой–то прожиточный минимум.
— К тебе изменилось отношение после дисквалификации?
— Конечно. Многие словно забыли о моем существовании. Обидно было, на душе кошки скребли. Такой стресс пережила, а тут еще и отвернулись.
— Кто тебя не оставил в беде?
— Тренеры, Елена Владимировна Климова и Ольга Сергеевна Яськевич. Если бы не они, то я, наверное, ушла бы из плавания. Наставники у меня просто супер (Сашка выставила вверх большой палец правой руки)! Родители, конечно. Но они, думаю, переживали даже больше, чем я. Поэтому это мне приходилось их подбадривать, а не им меня.
— Правда, что после дисквалификации ты завела дневник?
— Думала, все два года буду записывать в него свои мысли. Но в действительности все получилось иначе. Сделала всего две записи и забыла о нем. Сейчас дневник, может быть, где–то и валяется в квартире.
— Саша, в 2005 году ты наконец–то вновь смогла выступать. В декабре отправилась в Италию на первые крупные соревнования после перерыва — чемпионат Европы на короткой воде. Что ты чувствовала?
— Во время дисквалификации тренировалась по своей стандартной программе. До отъезда в Италию успешно выступила на первенстве Беларуси. Установила несколько национальных рекордов. На чемпионат Европы настраивалась — нужно было показывать результат. Приехала, снова ощутила дух серьезного турнира, так классно было, в эйфорию впала. У меня ощущение сложилось, что всего месяц отсутствовала, а не два года. Чемпионат Европы стал настоящим праздником. Если честно, сначала даже не думала о медалях, но после удачного преодоления предварительного и полуфинального заплывов безумно захотелось хоть какую–то награду. Завоевала «бронзу» на дистанции 50 метров на спине. Но, по большему счету, третьим местом осталась не совсем довольна. По жизни я максималистка до мозга костей, а в Италии все–таки была способна на большее.
— В свете последних событий — изменения гражданства Еленой Попченко — не могу не спросить: сама никогда не думала о подобном?
— Не хочу ничего менять. Мне на самом деле нравятся Минск, Беларусь. Зачем куда–то уезжать, здесь друзья, родные. Где бы я ни была, как бы хорошо там ни было, меня всегда тянет домой. К тому же я патриот. Когда на мне одежда с национальными знаками, меня аж всю распирает от гордости.
— А денежный фактор для тебя не важен? За границей объективно платят больше.
— Он не стоит того, чтобы менять гражданство. Можно ведь выступать за какой–то зарубежный клуб, не меняя родину.
— Тебе больше нравится плавать одной или в эстафетной команде?
— Второе интереснее. Отвечаешь за всех, больше ответственности, а значит, и сладостнее успех.
— За что ты любишь плавание?
— Не знаю... (смеется) Не знаю... Ну, плавание — это же... Не знаю...
— Ты когда–нибудь тонула?
— В детстве. Поэтому до сих пор боюсь мутной воды. В деревне я, троюродная сестра, родная и двоюродный брат пошли на речку. Она показалась нам неглубокой. Идем по ней, держимся за руки и прыгаем. После одного из прыжков мы с троюродной сестрой резко уходим под воду. Брат и родная сестра испугались и уплыли. А мы прыгаем, руки выставили из воды, а сами захлебываемся. Родители на берегу сидели. Папа смотрит на нас, думает, что мы ему просто машем. Сделал то же самое в ответ и дальше сидит. К счастью, вскоре он сообразил, что что–то неладно. Искали нас уже на дне...
— А кроме плавания, ты чем–нибудь увлекалась в детстве?
— Занималась эстрадными танцами. На две тренировки по художественной гимнастике сходила. Безумно трудный спорт. После того как заставили две минуты в шпагате посидеть, мысленно распрощалась с гимнастикой навсегда.
— Для спортсменки очень важны всякие диеты? Я имею в виду, можешь ли ты себе позволить вкусно и много поесть?
— Конечно. Сладкое просто обожаю. Могу есть пирожные тоннами.
— Любимое блюдо?
— Молочный шоколад. Без него бы не прожила.
— Сашка, какое твое наиболее оригинальное и необычное хобби?
— Теннис — нет, бильярд — вряд ли... О! Люблю рыбалку! Только почему–то у меня никогда не клюет. За всю жизнь на удочку поймала одного карпа и то какого–то погрызенного, папа решил его отпустить.
— Теперь готовься рассказывать о личной жизни...
— Так нечего рассказывать, сейчас у меня даже молодого человека нет.
— Не может быть!
— Поклонников море. Постоянно названивают. Не понимаю, откуда у них мой номер? Обычно текст следующий: «Привет. Ты меня не знаешь, но я очень хочу с тобой познакомиться». Надоели уже. Мне, вообще, кажется, молодые люди не умеют знакомиться с девушками. Некрасиво все делают. Ведь нас нужно заинтересовать.
— А как тебя заинтересовать?
— Не знаю...
— На белом коне прискака
ть?
— Это слишком! Подумала бы, что парень шизик!
— А эталон мужчины у тебя существует?
— Он слишком уж идеальный, поэтому в последнее время всячески стараюсь снизить планку.
— Ты злопамятная?
— Нет. Но память хорошая. На самом деле я — злючка.
— Не верю! Ты способна обидеть человека?
— Если заслуженно, то да.
— А сама обидчивая?
— Кто–то мне сказал, что у обиженных растет попа.
— Так ты теперь никогда ни на кого не обижаешься?
— Когда похудею, тогда на всех дуюсь, чтобы вес набрать (смеется).
— Знаешь, многие считают, что любимый цвет человека символизирует его внутреннее состояние. Так вот какой у тебя любимый цвет и что он символизирует?
— Он у меня постоянно меняется. Был зеленый, потом темно–синий, потом черный, потом желтый, голубой, сейчас нравятся розовый и белый. Эти тона символизируют надежду на будущее. Ведь у меня все сейчас начинается сначала, с чистого листа...
Признаюсь, во время написания этого интервью сердце обливалось кровью по двум причинам. Во–первых, на бумаге словами нереально передать все Сашкины жесты, ее интонации, эмоции. Эту девушку как минимум нужно снимать на видео. Она похожа на Ренату Литвинову. Так вот, задумайтесь, смогли бы вы на страницах текстом выразить всю экспрессию хотя бы одного выражения актрисы: «Я летаю, я в раю...»
Второй же причиной моего расстройства являлось то, что с Сашкой мы познакомились только сейчас, хотя возможностей и поводов хватало. А с женой я разведусь! Шутка...
