«Андрей Макаенок мог бы стать нашим Дюрренматтом, проживи он дольше! Он шел в сторону жесткого абсурда, скрывавшегося за психопатологией обыденной жизни!» — засела в воспаленном мозгу мудреная фраза одного режиссера. А вот это высказывание подслушал недавно в очереди за селфи–палками: «Тема семьи была для Макаенка, видимо, очень болезненной. Семья — это место, где тебя не понимают, ненавидят. Лучше превратиться в идиота, что и сделал мальчик в «Затюканном апостоле». Вот основная болезненная и невыносимая мысль Андрея Макаенка».Никогда не рассматривал творчество нашего знаменитого драматурга под таким углом. Не из Макаенка ли в таком случае вышли Ларс фон Триер с картиной «Рассекая волны», Томас Винтерберг с «Торжеством», автор пьесы–хита последнего времени «Август: графство Осейдж» Трейси Леттс? Вполне возможно, что именно томик Андрея Егоровича читали они в своих скаутских лагерях с фонариком под одеялом.
То, что к Макаенку сегодня возвращаются снова и снова, для меня, честно говоря, загадка. Говорят, не выросли под тенью родных осин авторы, пригодные для большой сцены. А может, дело в режиссерской пассивности? Да и директора наших театров все чаще ходят безопасными проторенными тропами. Потому в Новом драматическом театре идет вполне реалистичный и волнующий «Трибунал». А в театре юного зрителя состоялась премьера спектакля «Затюканный апостол» в постановке художественного руководителя театра Владимира Савицкого.
В отличие от нетривиального «Оракула?..» Бориса Луценко в Национальном академическом театре им. М.Горького спектакль Савицкого предельно аскетичен. Нетривиальность та не всем пришлась по вкусу. Постановка Луценко получила Национальную театральную премию, но для широкого зрителя оказалась чересчур оригинальной. Да и название ей вернули уже прежнее, фамильное.
В «Затюканном апостоле» Савицкого все подчинено цели донести до юного зрителя слова и мысли автора, не расплескав. Начинается спектакль шумно. Время от времени прерывается буйной хореографией в постановке Дианы Юрченко, фигурируют в танце некие загадочные существа в фантастических одеждах. Потом появляется узнаваемый телеведущий Валерий Кащеев в образе телевизионного комментатора, с которым по воле драматурга не по годам развитый вундеркинд ведет ожесточенные споры. Кащеев вещает сразу с нескольких телеэкранов. И это, видимо, транслирует в зал мысль о том, что живем мы в неком тотальном мире массмедиа, от которого не укрыться. Спрячешься в комнате — тебя и там отыщет какая–нибудь «говорящая голова».
«Оракул?..» Бориса Луценко был уже не столько трагикомедией, сколько откровенным фарсом и отчасти фантасмагорией. «Затюканный апостол» ТЮЗа держится сугубо в обозначенных жанровых пределах, точно соблюдая температурный баланс. Это одновременно достоинство и недостаток спектакля, потому что в определенный момент он кажется немного предсказуемым.
Актеры Александр Гладкий, Иван Шрубейко, Наталья Горбатенко, как и положено, изначально взвинчены, надломлены. Слова свои они произносят бойко и резко. Но никак не можешь отделаться от мысли, что исполнители здесь не проживают, а изображают героев, как в стендап–шоу. Все на своих местах: грамотно, доходчиво и без фантазий. Дух Макаенка не выветрился, режиссер не нагружал его собственными фетишами и комплексами, а подошел к тексту с такой бережностью, какая не везде встречается. Как будто автор жив, сидит в зале, делает строгие пометки с замечаниями в блокноте и в любой момент может лицедеев одернуть.
Наверное, в этом и кроется прекрасный повод для грусти: экспансия массмедиа и информационных технологий продолжается, нас то и дело критикуют за всеядность, неразборчивость, агрессивность, семейные узы рушатся, а новых белорусских пьес на эту тему так и не появилось.
Добрый зритель в 9–м ряду.
Советская Белоруссия № 191 (24821). Вторник, 6 октября 2015
