Иногда судьба дарит возможность дважды войти в одну реку. Появление в расположении национальной сборной по лыжным гонкам Виктора Камоцкого — как раз такой случай. Эта команда в его жизни уже была. Как были и кулуарные перешептывания за спиной, междоусобицы и отъезд за границу. Виктор Евгеньевич долгое время готовил к победам австрийских лыжников и биатлонистов. А сейчас вернулся, чтобы начать все с чистого листа. Именно так: не обещая революций, без пяти минут новый лыжный главком ручается создать к сочинской Олимпиаде совершенно новую сборную и уважать ее заставить.
— Это не спонтанное решение, — на плечах Камоцкого все еще форменная куртка австрийской лыжной команды, но в мыслях на минувшей Олимпиаде он уже пусть и внештатно, но работал в составе белорусской сборной. — Мне еще год назад предлагали этот пост. Но тогда мы заключили лишь предварительный договор. До Олимпиады меньше года оставалось — что тут можно успеть?
— Понимали, что в Ванкувере ничего хорошего ждать не стоит?
— Выступили так, как были готовы. Планировать более высокие места и тем более медали было утопией. Олимпиада — это экзамен, который показывает, как работает вся система. Я ведь знаю, насколько была обеспечена команда. Того, что закуплено, должно было хватать с лихвой. Возникает вопрос: куда тратили мазь, почему ее не оказалось в Ванкувере? Плюс микроклимат. Я видел, как работала белорусская команда на Олимпиаде и могу уверенно сказать: хороших отношений в сборной как не было, так и нет. И здесь вина полностью лежит на главном тренере. После моего отъезда в Австрию команда развалилась именно потому, что людей, которые открыто пытались говорить правду, попросту выживали из сборной.
— Говорят, именно это подвело Вадима Сашурина, которого тоже просто вынудили сложить полномочия, несмотря на результаты...
— Ситуация с Сашуриным проста до банальности. Когда Вадим пришел в команду, он попытался навести там элементарный порядок. В первую очередь в отношении дисциплины. Он был прав. Но сами же спортсмены, которым не понравились новые строгие порядки, его и «съели». Начали на него жаловаться постоянно, плести интриги...
— А вам не боязно в это «болото» лезть?
— Я в спорте давно, навидался всякого. Да и сборная теперь будет совершенно другая. Из нынешней, если и останутся, то единицы. Даже по Леониду Корнеенко большой вопрос. Ему, по–моему, медаль чемпионата мира трехлетней давности до сих пор мешает двигаться вперед, но если Леонид решит, что он хочет и готов работать... А вот Александра Лазуткина точно не будет, Елена Санникова и Ольга Василенок тоже уходят. Долидович? Я бы хотел, чтобы Сергей остался. Хотя бы с прицелом будущего тренерства. Другое дело, согласится ли сам Долидович работать за ту зарплату, которая у него будет после неудачи в Ванкувере?
— А из кого будете новую команду набирать?
— Ребят достаточно. Другой вопрос, на что они могут рассчитывать? За два года на новый уровень подняться точно можно. Если судить по нашему выступлению на минувшей Олимпиаде, то там уровня вообще никакого не было. Никто не понимал, зачем он должен делать те или иные упражнения, выступать на тех или иных стартах. Сказали «надо» — и все. Хотя даже тренеры не всегда понимали, зачем это надо. В этом, кстати, главное отличие тренировочного процесса в Беларуси и Австрии. Там все делается осознанно.
— Кстати об Австрии: туда ведь вы поехали в качестве обычного сервисмена...
— Это здесь так думали. Во многом «благодаря» тем тренерам, которые меня и выживали из сборной и которые с ней работали после моего отъезда. У меня было вполне официальное приглашение, и я с самого начала работал с молодежной командой. К слову, в той же команде тренировались Кристоф Зуман и Фридрих Пинтер, которые потом из лыж перешли в биатлон и сейчас выступают за сборную Австрии. Потом тренировал и основную лыжную команду. Хотя, признаюсь, был период, когда работал сервисменом.
— Так это ведь даже неплохо: считается, что именно в работе с молодежью и в техническом оснащении мы в первую очередь проигрываем ведущим лыжным державам.
— В равнинные лыжи в Австрии идут в основном те, кто по каким–то причинам не смог реализовать себя в горных или в прыжках с трамплина. Селекции как таковой нет. Так что и от наших реалий отличий немного. Там, кстати, как и у нас, тоже 4 лыжные школы, хотя и нет центра олимпийской подготовки. Но проблема в том, что мы не умеем эффективно пользоваться тем, что имеем. Австрийцы, например, в свое время сделали очень верный ход: пригласили Михаила Ботвинова. Он начал выигрывать этапы Кубка мира, и эти победы позволили спокойно вырасти молодежи во главе с Кристианом Хоффманом. Нам просто необходимо было что–то подобное провернуть с Долидовичем. Ведь был период, когда уровень лыжного спорта в Беларуси начал расти. И в то время нужно было не Зятиковых с Нагейкиной из России тащить, а своих поднимать. Мы же не только не сделали шаг вперед — мы откатились назад. То россиянками прикрывали свою «работу», то Долидовичем. А по сути ведь ничего не было сделано. Хотя денег хватало. Просто их использовать нужно уметь. К слову, в новом сезоне команда будет большую часть времени готовиться в Беларуси. По большому счету, нам нужен будет лишь один заграничный сбор на снегу. Все остальное можно найти здесь.
— Вот вы про Ботвинова сказали, а я сразу Турин–2006 вспомнил. Ведь завоюй тогда Долидович медаль — все могло быть иначе... И без австрийского следа тут тоже не обошлось.
— Кстати, тот австрийский сервисмен, который, передавая питание Ботвинову, сбил бегущего к медали Долидовича, сегодня работает в белорусской сборной по биатлону. Зовут его Рихард Нойнер. Я с ним 6 лет работал, я его и посоветовал позвать, и уговорил поехать. Недавно, обсуждая итоги Олимпиады, я пошутил: что ты, Рихард, забрал у белорусов одну медаль в Турине, но подарил две в Ванкувере. Посмеялись... Хотя в той туринской ситуации виноват, по большому счету, не только Нойнер. И никакой спланированной акции, как кто–то посчитал, не было — в момент столкновения Рихард вообще спиной пятился обратно за пределы трассы. Я же стоял тогда в нескольких метрах и даже пытался дать Долидовичу новую палку взамен сломанной. Нойнер, конечно, не прав по всем статьям. Он не имел права бежать на трассу. Но ведь рядом не оказалось никого из белорусов, которые могли бы проконтролировать прохождение своего спортсмена через пункт питания и при необходимости даже силой удержать австрийца. Ведь медаль на кону! И в Ванкувере ничего принципиально не изменилось. Почему у Долидовича не оказалось на сменном пункте новых лыж? Они ведь были готовы, но никто толком не знал, когда Сергей будет заезжать не «переобувку». Никто не знал даже о том, как у ребят работают лыжи. Бардак, короче. А мы на отсталые технологии и возросшую конкуренцию пеняем. За последние тысячи лет человек не изменился. Дополнительных ног у него не выросло. Так что все эти разговоры о революционных методах подготовки в основном сводятся к тому, что появилась возможность скорейшего обследования спортсменов и принятия верных решений в работе.
Или вот пресловутые лыжи. Да, есть методики подготовки инвентаря, совершенно незнакомые в Беларуси. Но их никто не прячет! Я о них даже на научно–практической конференции рассказывал. Вот вам пример — биатлон. Ведь Нойнер не волшебник, он не сделал с лыжами ничего нового, а просто создал систему. Тестирование — создание структуры — нанесение смазки. Все работают по этой схеме, но если у норвежцев обкаткой 5 — 7 человек занимаются, то у нас — 1. В биатлоне сейчас, кстати, тоже 4 молодых парня обкатывают лыжи. А у лыжников в Ванкувере даже тестовых лыж и накаточной машины не оказалось. Их оставили дома из–за возможного «перелимита» багажа. Решили, что на месте одолжат у кого–нибудь. То же самое касается стола для подготовки, который пришлось покупать на месте. О каких передвижных лабораториях после этого можно говорить? Поэтому я и считаю, что в сборную должны прийти совершенно новые люди, которые будут работать по–новому. Тогда и о медалях можно будет говорить.
