Жизнь порой подкидывает нам такие сюжеты, без которых, кажется, мы могли бы запросто обойтись. Ну кто, скажите, мог предположить, что Антон Кушнир, наша главная надежда на первое зимнее олимпийское «золото», обладатель «Хрустального глобуса», не только не поднимется на высшую ступень пьедестала, но и вовсе не выйдет в финал?
Наблюдать за драмой, которая развернулась в мужской квалификации фристайлистов, было непросто даже со стороны. Когда Антон Кушнир, уверенно лидировавший после первой попытки, сорвал свой второй прыжок, да так сорвал, что все ахнули, — разбив вазу вдребезги, без шансов собрать осколки и склеить их снова, когда он это сделал, подняв брызги снега, захотелось закрыть глаза руками и просто молчать. Весь стадион на миг затих: у кого–то сперло дыхание от радости — главный фаворит выбыл из борьбы, оставив шанс на успех другим, а нас закачало от непоправимости случившегося...
Кипарисовая гора продолжает поглощать фаворитов, выплевывая на суд толпы их изжеванные судьбы. В женской квалификации второй прыжок стал роковым для олимпийской чемпионки Турина Эвелин Лю, а в понедельник шансов на награды лишились еще двое «железных» фаворитов — туринский триумфатор китаец Хань Сяопэн и наш Антон Кушнир.
Узнать точно, из первых уст, что же все–таки случилось с Антоном, так и не удалось. Да и какая, в сущности, разница? Что от этого изменится? Возможно, лидируя с большим отрывом, Кушнир слишком уверовал в свою непобедимость. Может быть, произошло что–то другое, сбилась какая–то настройка, и это не позволило ему еще раз на автомате выполнить то, что он безошибочно выполнял сотни, тысячи раз, всегда приходя «в ноги», врезаясь в снег, как вездеход, который не сдвинуть в сторону, не опрокинуть. Но произошло то, что произошло: при приземлении Антон упал, и вместе с этим падением, с отстегнувшимися лыжами, разметались по снегу надежды на успех. Наши — черт с ними, главное — его, и в этом большая личная драма.
Мы не узнали точно, что случилось, — не судите нас строго. Антон прошел мимо, никак не реагируя на просьбу об интервью, даже голову не повернув. Может, оно и к лучшему. Может, он и сам не мог понять, в чем дело, а потому и говорить было нечего. Задавать в такой момент человеку вопросы — кощунство, ему надо все обдумать, выносить, прийти в согласие с самим собой, полюбить себя снова и зауважать опять в себе спортсмена, а потом сказать себе, что жизнь на этом не заканчивается. Но с этой бедой, а для спортсмена, который четыре года шел к главному старту, которому удалось подвести себя к нему в блестящей форме, — это именно беда, с ней надо переночевать, а утром сказать: «А не пошла бы ты...» и работать дальше.
А вечером даже Николай Козеко, наш главный тренер, который на фристайле съел все зубы, ничего у Антона не спрашивал и не говорил. Хотя его трагедия — и тренерская, и человеческая — в этом падении была не меньше: «золота» Олимпиады у Козеко нет, а уж Николай Иванович по совокупности заслуг заслужил его, как никто другой. Они с Антоном просто обнялись и помолчали, как молчат, провожая в последний путь. Антон Кушнир в финале Олимпийских игр не выступит, но там будут трое других наших представителей: Алексей Гришин, Дмитрий Дащинский и Тимофей Сливец. Так что: «Будем жить», — как говорил капитан Титаренко. В бой снова пойдут одни «старики», и вот вы, как хотите, а лично у меня есть твердая уверенность, что после финала в четверг «в Берлине... где–нибудь на самой высокой уцелевшей стене я с огромной любовью напишу: развалинами рейхстага удовлетворен...». Будем жить, ребята!
Николай Козеко: Антона нужно поддержать
— Обидно. Очень обидно. Нет таких слов, которыми я смог бы сейчас описать свои чувства.
— Что Кушнир сделал не так?
— Думаю, все дело в нервах... Ведь по высоте прыжок был отличным — просто супер. Но, когда пошел на приземление, немного поспешил. Рано финишировал. У Антона при исполнении прыжка был небольшой «перекрут», и из–за этого при приземлении отстегнулась лыжа, выезда не было. В итоге получился качественный прыжок, но без активной работы на приземлении.
— Не рассчитывали, что судьи ради красивого финала Антона «подтянут»?
— Исключено! Иллюзий никто не питал. Наоборот, судьи по полной воспользовались шансом выбить из борьбы главного претендента и поставили самые низкие оценки. Ниже уже просто невозможно, даже при всем людоедском желании. Срезали максимум и еще с добавкой. Такие жестокие законы в лыжной акробатике. Но мы их знаем, поэтому... Поэтому в моем настроении превалирует разочарование, которое объяснимо.
— Ничто в поведении Антона, в его «бытовых» реакциях не предвещало подобный исход?
— Нет. Ничто и ничего. Об этом можно судить по его первому прыжку, исполненному отлично. Кушнир находился в «балансе». С техникой, лыжами, склоном, трамплином и самим собой. Оттого все случившееся вдвойне обидно.
— Вы с ним уже поговорили?
— Обменялись репликами, пожалели друг друга. Ему сейчас очень тяжело. Надо Антона поддержать. Он сам для себя станет самым строгим судьей. Потенциально парень мог... Впрочем, в данной ситуации это будет уже сослагательное наклонение, а потому ограничусь сожалением.
— Так получилось, что потерю в финале Кушнира компенсировал Сливец...
— Тимофей выступил хорошо. Он прыгал и лучше, но в этом «лучше» еще нестабилен. А Гришин и Дащинский должны прибавить в финале. Очень на это надеюсь. У них для этого есть возможность.
— Алексей очень рационально решил задачу, ограничившись во второй сессии прыжком со скромным коэффициентом.
— Многие пошли этим путем. Канадцы, например, делали хорошую заявку, а потом минимизировали риск.
— Так может, и Кушниру следовало перезаявиться на какую–то упрощенную версию?
— Дело в том, что тройное сальто с четырьмя «твистами» в версии назад, два винта в первом и по винту в следующих — самый надежный и стабильный прыжок Антона. В нем не было никаких сомнений. Просто недотерпел парень. Недотерпел.
— А Дащинский?
— Дима ошибся в первом прыжке, но отработал в спокойном стабильном режиме. Ничего выдающегося не показал, но этого в квалификации и не требовалось.
— В заключение беседы, о наших женщинах, которых финал ждет уже в среду. Как чувствует себя Алла Цупер?
— Она бережет травмированное плечо — ходит с поддерживающей повязкой. Возможно, во вторник Алла пропустит тренировку. Ассоль Сливец — в норме. Готовится к бою.
Прямая речь
Тимофей Сливец:
— Лег сегодня пораньше, выспался, а выступил так, как смог. Допустил ошибки и на судей не в обиде, не скажу, что оценки они попридержали. В третьих сальто обоих прыжков пришлось немного сгибать ноги — мне не понравилось, как я его исполнил. А вот с приземлением угадал, здесь вопросов нет. Вообще, мне трудно сейчас давать какие–то оценки, я нахожусь в состоянии эйфории. Все отлично: погода шикарная, ветра почти нет, три тренировочных дня мы прыгали в точно таких же условиях. У сестры настроение тоже боевое, готовится к финалу и подойдет к нему, я уверен, во всеоружии. Честно сказать, очень я за нее переживал и буду переживать в среду, больше, чем за себя.
Алексей Гришин:
— Все хорошо, сделал то, что запланировал, — выполнил ту программу, которая должна была меня вывести в финал, без разницы, с какого места. Там, естественно, прыжки буду усложнять.
Дмитрий Дащинский:
— Я в финале, и этого достаточно. Прыгал аккуратно, не хотел рисковать. Хотя на тренировке сегодня удивительным образом получалось все. Абсолютно. Об Антоне Кушнире говорить ничего не могу — не знаю, что там произошло. Но так, как здесь судят китайских акробатов, то Антона в финал тем более можно было пропускать, несмотря на его падение. Нет слов просто. Я был очень удивлен своими оценками за первый прыжок. Хотел бы встретить арбитров и сказать все, что о них думаю. Либо они не понимают во фристайле ничего, либо просто обнаглели...
