Это преступление не из разряда бытовых. Сюжет, как в боевике: преследование, стрельба, погоня. Но убийца — не настаиваю, однако подозреваю — у многих вызовет сочувствие. 46–летний Иван Терещенков, как герой фильма «Ворошиловский стрелок» в исполнении Михаила Ульянова, вступился за родную кровинку. Только не за внучку, а за сына. О драме, разыгравшейся на Хотимщине, мы писали дважды (см. «Смертельная разборка», «СБ» от 19.03.2008 г. и «Ворошиловский стрелок–2», 27.01.2009 г.).
Напомню, сына Ивана Николаевича Колю, тогда еще одиннадцатиклассника, избил его земляк, учащийся одного из колледжей Могилевщины. После того как Терещенковы написали заявление в милицию, обидчик стал угрожать им расправой. Травля длилась долго. А однажды к Терещенковым нагрянули местные уголовники. Мирных переговоров не получилось, «парламентеры» снова избили Колю. И Иван Николаевич не выдержал, схватился за оружие. Два человека ранены, один убит.
Сесть. Суд прошел
Последняя публикация на эту тему в нашей газете датирована началом 2009 года. Немного позднее Хотимский районный суд признал Терещенкова виновным сразу по нескольким статьям: тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть; тяжкие телесные; менее тяжкие; незаконное приобретение, хранение и ношение оружия... И вынес вердикт — десять с половиной лет лишения свободы. Учитывая, что под стражу Ивана Николаевича заключили еще в 2008–м, он отсидел пять лет. Все это время, не согласный с приговором, писал кассационные жалобы. Верховный суд, внимательно изучив все материалы, в 2012 году отправил дело на пересмотр.
О потерпевшем замолвите слово
Человеческое равнодушие. Избитая тема, увы, не теряющая актуальности. Мы рассуждаем, почему предпочитаем не замечать чужих проблем, живем по принципу «моя хата с краю». Негодуем, услышав, что кто–то погиб потому, что прохожие вовремя не вызвали «скорую» или милицию. И не задумываемся, какую страшную цену порой приходится платить неравнодушным. С Иваном Терещенковым именно так и произошло. Обычный деревенский мужик не прошел мимо, вступился за слабого. И исковеркал собственную жизнь.
...8 марта 2008 года Иван Николаевич с сыном Колей ехал в родную Липовку из Хотимска. Не доезжая деревни, увидел стоящую на обочине машину, рядом — несколько парней и девушку. Один из них — Терещенков–старший знал его по кличке Кислый — внезапно ударил девушку ногой в живот. Принципиальный человек Иван притормозил рядом. О том, что молодчики пьяны и могут кинуться на него, тогда не думал. Девчонку было жаль, ведь одним пинком осатаневший молодчик не ограничился. Иван Николаевич потребовал оставить ее в покое и позвонил в милицию. Позже выяснится, потерпевшая на следующий день написала на Кислого (в миру — Константина Старовойтова) заявление. Но вскоре подала другое, с просьбой уголовное дело по факту избиения прекратить. То ли откупился от нее Старовойтов, то ли запугал, неизвестно. Только наглеть стал пуще прежнего. Безнаказанность, как правило, подобные Кислому люди воспринимают как признание собственной значимости и исключительности. А тех, кто в это не верит, «воспитывают». Кулаками. Вот и с Терещенковыми решил поквитаться. Противника, правда, выбрал послабее, не Ивана Николаевича, а его сына.
Сын ответил за отца
В сыне Иван Николаевич души не чаял. Так уж вышло, что с супругой они развелись, она перебралась в город. А маленький Коля остался с отцом. До тех пор пока не окончил начальную школу. После, когда перебрался к матери в Хотимск, регулярно навещал оставшихся в Липовке отца, бабушку с дедушкой. Вот и в те выходные приехал, помог по хозяйству, а вечером, чтобы развеяться, отправился на дискотеку. Вскоре оттуда позвонил отцу: Кислый зовет «на разборки». Когда Иван Николаевич подъехал к клубу, Коля уже был в крови. Старовойтов избил парня, который моложе его на 2 года и слабее физически. Иван Николаевич хотел поговорить с обидчиком, да того уже и след простыл. И тогда Терещенков снова пошел в милицию. Понятно, переживал за жизнь своего ребенка. Здоровье у Коли не богатырское. За год до этого упал с мотоцикла: две операции, удалили селезенку.
На селе сарафанное радио работает отменно. Вот и Кислый, узнав, что Терещенков опять на него «накапал», взбесился. Сам Ивану Николаевичу названивал, дружков подсылал: не заберешь заяву — всех порешу, пристрелю, закопаю...
Иван Николаевич не робкого десятка, на поводу у наглых молодчиков идти не привык. Но и те отступать не собирались. Однажды в телефонном разговоре приятель Старовойтова Дуняшенко пригрозил Терещенкову: теперь к нему едут не абы кто, а «братва» уголовники, не явишься — убьют и тебя, и сына. Они, дескать, люди «конкретные», и оружие имеется. Терещенков об этом рассказал друзьям, чтобы в случае чего знали, откуда беда пришла. Не догадывался еще, что беда давно уж, как бродячий пес, у ворот кружит.
«Стрелка» с перестрелкой
На разговор к Терещенкову банда прибыла в березовую рощу. Предупредив, чтобы не вздумал привести милицию. А перехватили они Ивана Николаевича на дороге — тот с сыном и приятелем возвращался домой в деревню. Показания свидетелей тут расходятся, одни говорят, машин было пять, рядом — человек 50, другие насчитали около 20 молодчиков. Нетрудно представить, что почувствовал человек, когда его окружили 20 здоровенных пьяных и агрессивных людей. Большая толпа. Требовали уже не только забрать заявление. Терещенков узнал, что должен оплатить им «командировочные». Но главное — эти люди явно жаждали крови. Старовойтов и его дружок Сергей Карабутин полезли в драку. Иван Николаевич уклонялся от ударов. Осознавал: силы неравны, и разъяренная толпа, стоит ему ответить на выпад, покалечит или забьет до смерти и его, и сына. Но Старовойтов все же разбил губу Терещенкову–младшему, выбил зуб. Досталось и другу семьи, его повалили на землю, били руками и ногами.
Казалось бы, спасение рядом, надо лишь добежать до своей машины, завести мотор. Но уехать Терещенковым не дали. Как только те с другом закрылись в авто, пьяная банда окружила их со всех сторон. Дергали за дверцы, ломали ручки, били по капоту ногами, забрались на крышу. И заступник слабых сдался. Предложил компании Кислого поехать к нему домой. Дескать, не успел он отправить по назначению тот треклятый «пасквиль», отдаст. Надеялся, пока будут ждать на улице, успеет вызвать подмогу — милицию. Но, словно разгадав его план, Руслан Албаков и Сергей Карабутин вошли в дом следом. Стали орать, оскорбляли парализованную мать Ивана Николаевича, угрожали отцу. Для пущей убедительности Албаков достал нож, демонстративно рассекал им воздух. И Терещенков не выдержал, схватил попавшийся на глаза карабин, стоявший в углу, направил на непрошеных гостей — вон из дому! Албаков кинулся отнимать оружие. Именно тогда, уверяет Иван Николаевич, прогремел первый выстрел. Руслан, раненный в ногу, осел на пол. Пьяного Карабутина Терещенков утихомирил ударом приклада по спине, после чего выскочил на улицу, где поджидала банда.
После он клялся, что просто хотел напугать. Что сперва выстрелил в землю (это подтвердил на суде сосед). Но, поняв, что волки не убегают, пальнул, не прицеливаясь, в толпу. Пуля угодила в ногу Дуняшенко — дружка Старовойтова. Старовойтову досталось тоже. После того как он запустил в Ивана Николаевича бутылкой, тот дважды выстрелил в его сторону. Пули пробили навылет плечо и бедро.
На пальбу выбежал перепуганный сын Ивана Николаевича, прятавшийся в хате. Отец приказал ему вызвать «скорую», а сам ушел в лес, где на следующий день его задержали бойцы спецподразделения «Алмаз».
Точка или многоточие
На повторном суде Иван Николаевич не отрицал вины. Твердил лишь, что скрывался не от милиции. Опасался мести негодяев. И что оружие (его так и не нашли) принес кто–то из бандитов. Однако вина в незаконном приобретении, хранении и использовании незарегистрированного карабина была доказана. Наказание оставили прежним — 1 год лишения свободы. Но во многом Могилевский областной суд с приговором суда районного не согласился. Судья Евгений Моисеенко, рассматривавший это дело, прокомментировал:
— Никто не снимает с Терещенкова вины, но в прошлый раз суд не учел, что человек схватился за оружие, защищая свою семью. От тех, кто проходил по делу в качестве потерпевших, исходила реальная угроза. Не было учтено и то, что они долго травили эту семью, что Старовойтов, Албаков и Карабутин — рецидивисты, неоднократно судимы, в том числе за причинение смерти. А Иван Николаевич до этого проблем с законом не имел, и соседи, и председатель сельсовета характеризовали его положительно: спокойный, уравновешенный, трудолюбивый. Да, он превысил пределы необходимой обороны, в Старовойтова и Дуняшенко палил, когда те были от него на приличном расстоянии и не могли навредить. Но поскольку повреждения, причиненные Старовойтову, относятся к категории менее тяжких и не являются уголовно наказуемыми, в этой части Ивана Николаевича оправдали. В 2009 году Терещенкова осудили и по статье «Причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть» — раненый Албаков скончался в больнице. Тяжкие телесные он причинил и Дуняшенко. Но эту статью мы переквалифицировали как причинение тяжких повреждений при превышении пределов необходимой обороны. Это преступление относится к категории, не представляющей большой общественной опасности. И поскольку со дня его совершения истекло 2 года, по закону человек освобождается от уголовной ответственности. Потому Ивана Николаевича освободили из–под стражи прямо в зале суда.
Случилось это 31 мая этого года. Николай Терещенков — ныне студент одного из белорусских вузов — наконец–то смог обнять отца. Настоящего мужика, на которого всегда хотел быть похожим. Только мать Ивана Николаевича уже не порадуется за сына, умерла, так и не дождавшись его возвращения.
***
Казалось бы, справедливость восторжествовала, Терещенков на свободе. Но горечь осталась. Не только у него в душе. Подумать только, человек отсидел 5 лет, хотя реально мог получить 2 — 3 года. И моральную компенсацию взыскать не вправе. Зато на нее претендуют его обидчики, которые, между прочим, разгуливают на свободе. А ведь не откажи тогда милиция Терещенкову в возбуждении уголовного дела по факту избиения его сына, вмешайся вовремя в кровавые разборки (Терещенков предупреждал, что его поджидают в березовой роще), не оборвалась бы одна жизнь, не была бы искалечена другая...
Так что за «бытовой драмой» в провинциальном местечке маячат серьезные проблемы юридического и морально-нравственного свойства.
Фото автора и из материалов уголовного дела.
Советская Белоруссия №106 (24243). Среда, 12 июня 2013 года.
