В детстве мы с подружками все время считали, сколько кому лет исполнится в 2000 году. Мне — 25. И я с ужасом представляла, какой старой буду.
Собственно, эта цепочка так и не закончилась, потому что когда мне исполнилось 25 и мир отпраздновал миллениум, я с глубоким сочувствием слушала истории про то, что бывают женщины 30, 35 и даже 40 лет... Это ужас, конечно! Но это правда — люди иногда доживают аж до 50. Все эти цифры казались тяжелым крестом, и даже не верилось, что он может выпасть хорошему человеку. Но ты живешь–живешь — и вот тебе уже и 30, и 35... Видимо, когда–то будет 50.
— Какие у тебя ощущения? — спросила подружка–ровесница в мой последний день рождения.
— Очень странные. Мне так хорошо, кажется, даже лучше и веселее, чем в 18.
— Вот и у меня та же проблема. Купила себе розовые шорты и майку со стразами. В 18 я бы не рискнула. Да и не вместилась бы в эти малюсенькие шорты.
И мы вспоминаем, какими пышками были в 18. Не без удовольствия.
Это самообман, конечно. С годами моложе мы не становимся. Но радует и то, что эти ужасные цифры оказались не так уж страшны при ближайшем рассмотрении. Да и картина жизни не та, что рисовалась. В общем, если это и есть старость, то...
Но это не она. Старости еще предстоит появиться в нашей жизни. Может быть, это будет в 100.
— Человек похож на яблочко, — говорил мне Анатолий Васильевич, тренер по горным лыжам. — Упало оно с дерева, ушибло бочок, и сразу ничего не заметно, а со временем место ушиба начинает портиться первым...
Лучше, конечно, не падать, быть здоровым и богатым. Но старость... Кто из нас без сколов? Кто безупречен и предусмотрителен? Кто предпочтет здоровый образ жизни во имя долгих лет удовольствиям? Кто откладывает на старость? Какими мы будем пенсионерами?
Наши пирсинги и татуировки, конечно, никуда не денутся. И все эти лилии на копчике и бабочки на плечах будут стареть вместе с нами. Выцветут или хватит решимости подбавить в татуировки новых красок? Достанем ли серьги из пупка? Изменим ли дерзкую манеру держаться? И вообще, как там пелось у «битлов»:
When I get older losing my hair
Many years from now
Will you still be sendind me a valentine
Birthday greetings, bottle of wine
Когда я постарею и начну лысеть
Через много лет,
Будешь ли ты посылать мне «валентинку»,
Бутылку вина на день рождения
Это одно из того неприятного, что я делаю иногда, — думаю о старости. Какой буду вредной пилой. С годами–то характер лучше не становится. Как умножатся мои капризы? Будет ли кому их исполнять? Захотят ли со мной поговорить дети или сбегут от старушки и появятся лишь из чувства долга на короткие час–полтора, а я буду просить: «Хоть звоните чаще...» А, может, и не так. Может, я в старости начну делать то, на что всю жизнь не хватало времени и решимости. Выучу японский, получу пояс по каратэ, напишу много интересных книг...
Старость — самый большой сюрприз этой жизни. Приятный? Кошмарный? Кто знает... Кто знает, на что у нас хватит здоровья. В одном своем путешествии к голубым льдам Антарктиды я встретила на корабле 90–летнюю американку. Женщина еле двигалась, поэтому всюду ее сопровождала дочь. Но как лихо бабуля играла в карты и пила виски! Во время праздничного ужина она надела бриллиантовые серьги, платье, туфли и капитан пригласил ее на танец. Я чего–то расплакалась. А потом подумала:
— ...Или как–то так.
А мой знакомый придумал, что, когда ему будет 60, он оставит на столе записку: «Ушел умирать» — и мобильный телефон, чтобы не искали. И умрет. Лет в 90. Где–нибудь на пляже в Южной Америке.
Will you still need me
Will you still feed me
When I’m sixty–four?
Т.С.
Советская Белоруссия №63 (24446). Пятница, 4 апреля 2014 года.
