«Роман — дворянское дело», — говорил Антон Павлович Чехов. Но почему, не написав ни одного романа, он остался для нас одним из самых актуальных писателей–классиков? Потому что довел до совершенства жанр рассказа? «Взорвал» новыми смыслами драматургию? При этом Чехов никогда не навязывал никаких идеологий, а жалел человека только потому, что короток век человеческий... Может, поэтому в последние десятилетия, когда со всех сторон звучали лозунги и слоганы, а беззащитного обывателя то и дело пытались обратить в свою «веру» всевозможные политтехнологи и менеджеры корпораций, современная культура пережила настоящий чеховский бум. Который, полагаю, с полным правом можно считать защитной реакцией на коммерциализацию искусства.
Антон Павлович по–прежнему остается одним из самых востребованных литературных брэндов, маяком, мерцающим в тиши веков, продолжая рождать новые смыслы. За последние лет пять появилось сразу несколько громких версий чеховских произведений: репортажная «Палата № 6» Карена Шахназарова, эстрадный «Вишневый сад» Марка Захарова в Ленкоме, «Иванов» в МХТ, жесткий и трагикомичный «Дядя Ваня» литовца Римаса Туминаса в Театре им. Вахтангова с блистательным актерским составом во главе с Людмилой Максаковой и Сергеем Маковецким, «Дядя Ваня» Андрея Кончаловского в Театре им. Моссовета... К слову, Кончаловский второй раз вернулся к пьесе, будучи уверенным: «Чехова можно ставить всю жизнь, но так и не понять»...
В белорусском театре чеховский след — также отнюдь не на песке. Вернулся на малую сцену Купаловского театра моноспектакль Романа Подоляко «Остров Сахалин» в постановке Александра Нордштрема. Спектакль тяжелый по атмосфере, идеальный по форме и воплощению... Разогналась, как паровоз, который уже никто не остановит, озорная «Свадьба» Владимира Панкова на большой сцене Купаловского театра — лучшее, что появилось на белорусской сцене за последние годы...
Нельзя не вспомнить и о «Чайке» Республиканского театра белорусской драматургии. Поставленная Валерием Анисенко в естественных интерьерах дачного поселка под открытым небом, эта «Чайка» благополучно перепорхнула в свою «золотую клетку» — в стены театра — и уже как будто прочно закрепилась в репертуаре... Пожалуй, в этом главный рецепт успеха по доктору Чехову. Где его ни ставь — под открытым небом или в академических стенах, как ни экспериментируй (выводи на сцену живой оркестр или копай по соседству искусственный водоем), в спектакле останется живое чеховское зерно. Если, конечно, постановщик задастся целью проникнуть в чеховский текст.
На «Чайку» в ТБД сейчас валом идет молодежь. И это при том, что ни грамма поднадоевшей обнаженки, порой еще встречающейся в отдельных спектаклях, там нет... Может быть, впервые за долгие годы на сцене появился живой и естественный Треплев — наш современник, словно бы вышедший из кафе «Лондон» прогуляться. В исполнении Дениса Паршина Треплев — настоящий, чувствующий. Никакого налета мистицизма и мизантропии в нем нет. «Чайка» ТБД небанальна уже в том, что режиссер однозначно встает на сторону Треплева и создает спектакль о том, как убили талант, причем убивают–то в основном — изощренно, долго и со вкусом — близкие люди... С этой концепцией, конечно, можно и поспорить. Немало было «Чаек», где Треплев представал избалованным, богемным мальчишкой, живущим за счет матери, ревнующим ее к успешному писателю, не сумевшему в полный голос заявить о своей любви к начинающей актрисе... Но, похоже, именно такая трактовка попала в нерв времени. Что–что, а талант наше время убивать умеет. Сколько несчастных судеб поэтов, художников, музыкантов...
Режиссер Валерий Анисенко как–то признавался, что мечтает показать свою постановку «Иванова» на Международном театральном фестивале «Ялта. Чехов. Театр». Это вообще распространенный режиссерский пунктик — показать пьесу на родине автора. Анисенко уже проделывал такой трюк с Шекспиром. Вполне возможно, что и получится... Буквально на прошлой неделе театр показал «Чайку» в родном для Чехова Таганроге на Международном театральном фестивале «На родине А.П.Чехова», посвященном 150–летию писателя, которое мы будем отмечать в 2010 году. Были успех, радость от встречи с талантливым искусством, живое общение, беседы в кулуарах... Где бы ни ставили спектакль Чехова — в Минске, Москве или Таганроге, границ для его искусства не существует. Очевидно, оно давно живет по своим космическим законам, подчиняясь лишь силе таланта и красоте человеческого духа.
