После шторма

Режиссер Анастасия Гриненко расскажет сказку про Красную Шапочку. На новый лад

Те, кто видел спектакли режиссера Гриненко в Белорусском государственном академическом музыкальном театре, могли пожелать постановщику только одного: чтобы Анастасия как можно быстрее стала ставить музыкальные шоу для взрослых. Отточенный вкус, современное чувство формы, переосмысление жанровых стереотипов — все это выигрышно выделяло ее спектакли на фоне остального репертуара. Получался своеобразный перекос: вроде бы несерьезные, детские спектакли в музкомедии выходили гораздо профессиональнее взрослых. На Международный день театра — 27 марта — запланирована премьера новой работы Гриненко — «Красная Шапочка. Поколение NEXT». Как всегда, это будет сказка, далекая от хрестоматийного канона. И уже третья совместная работа театра с народным артистом России композитором Алексеем Рыбниковым.


— История это давняя. Не могу сказать, что сама выбрала материал. Когда Рыбников приезжал в наш театр на премьеру «"Юноны" и "Авось"», я предложила поставить «Приключения Буратино». Но к этому предложению он отнесся скептически. «Есть же замечательный фильм, зачем еще и спектакль? — удивился он. — Вот «Красная Шапочка» — это совсем другое. Я сейчас буду писать для театра имени Дурова новую версию». Но тогда и по актерскому составу, и по моим каким–то режиссерским представлениям «Буратино» подходил больше. Его я и поставила. Хотя договоренность по поводу «Красной Шапочки» осталась.


Потом на год мы уехали с мужем работать в Свердловский академический театр музыкальной комедии. Когда вернулись из Екатеринбурга, выяснилось, что эта сказка уже стоит в плане. Сразу же позвонила Алексею Львовичу в надежде на то, что он что–то написал. У него сейчас есть свой музыкальный театр и там «Шапочка» идет в формате 1 час 15 минут: всего 9 номеров, между ними — интермедийные тексты. Нам же нужен был привычный формат — 2 акта, развернутый сюжет, драматургия. И мы опять «приплыли» к началу. Стали создавать музыкальную драматургию заново. Когда я поехала в Москву за нотами, выяснилось, что и нот никаких нет. «Знаете, я открыл папку, а там — пусто», — огорошил Рыбников. Даже клавира не было. Его делал наш дирижер Николай Макаревич. Потом я писала либретто. Сочинили свою историю. У нас целая династия Красных Шапочек: девочка, мама, бабушка... Спектакль будет называться «Красная Шапочка. Поколение NEXT».


— Анастасия, что вам дала работа в Екатеринбурге?


— Это старейший театр. Ему 70 лет. Первый музыкальный в СНГ, которому дали звание «академический». Мы там чудесно отработали с мужем год, но всю свою жизнь прожить за Уралом, в общем, не захотелось. Уральскую зиму, по–моему, больше одного раза вынести нельзя (смеется). Больше никогда в жизни! Когда мне звонили из Минска и говорили: «А у нас оттепель, мы по плиточке ходим...» — безумно хотелось домой. Почему–то это упоминание о минской плиточке меня и добило. Там же бездорожье, на тротуарах открытые люки. Если ты вышел на работу — не факт, что до нее доберешься. Такие реалии российской глубинки, про которые мы ничего не знаем. Что творится в подъездах, во дворах. У нас все–таки таких проблем нет. Минск — достаточно культурный город. В Екатеринбурге же — все время борьба за жизнь. На бытовом уровне много проблем, которые сильно осложняют существование.


К тому же у нас маленький ребенок, а все бабушки — здесь. Есть своя труппа, свой коллектив, стены, по которым скучаешь. Работа там дала возможность посмотреть и на свою труппу по–другому. Нам кажется, что вся жизнь где–то, проходит мимо нас. Мы такие неумелые, непоющие. Но соотнося коллективы, скажу, что по многим позициям наша молодая труппа в плане хореографии, голосов, синтеза выигрывает. Я вижу, что у нас есть все ресурсы для того, чтобы сделать что–то достойное, осталось только сделать.


Мы продолжаем поддерживать отношения с Екатеринбургом. Дружим на расстоянии. Хореограф театра Сергей Смирнов любит приезжать в Витебск на фестиваль современной хореографии. Приезжает и скупает нашу обувь для спектаклей, какие–то вещи из советского прошлого. Как упоительно он мне рассказывал про трехлитровые банки с соком, которые обнаружил в одном витебском гастрономе: «Понимаешь, там сверху пыль на крышке, а откроешь — внутри вкусно!» Одновременно со всеми проблемами в Екатеринбурге все время создается новый репертуар. Они второй год работают над «Белой гвардией». Недавно поставили мюзикл «Мертвые души». Не боятся рисковать.


— Наш театр музкомедии переживал сложные моменты: и уход известных артистов, и коллективные письма. Насколько сильно вы были вовлечены в эти страсти?


— Как–то так получается в основном, что одни работают, а другие пишут письма. Есть, конечно, люди, которые успевают и то и другое... Но чтобы хватало энергии на все — это все–таки исключение. Не знаю, это достоинство или недостаток. Я в эти игры не играю. Писание писем, хождения по кабинетам не по мне.


— С приходом нового директора в театр каких перемен ожидаете?


— Продуктивность зависит от взаимного желания работать. Мне кажется, можно делать не одну премьеру в 3 года, условно говоря, а гораздо чаще. Коллектив очень хочет работать.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter