Потерянное десятилетие
Стремясь захватить чужие рынки, пресловутый капиталистический мир слишком увлекся эмиссией и заимствованиями. По большому счету, долговой кризис-то растили и пестовали давно, добрых два десятилетия, а то и больше.Сегодняшнее преддефолтное состояние мировых валют и правительств развитых стран — результат их безответственной политики целого поколения руководителей.В конце 2000-х мир пережил целую череду кризисов: сначала энергетический, когда стоимость барреля нефти в моменте достигала 150 долларов, потом начался продовольственный кризис, закончилось финансовым коллапсом… Но все проблемы развитый Запад (хотя почему он развитый?) заливал ничем не обеспеченными деньгами. Почему? По политическим причинам. Как бы ни гордились своим высоким уровнем жизни развитые страны, в них множились социальные проблемы: зашкаливало неравенство, финансовый и политический мир слились в единое целое. Существующая модель мироздания в западных странах перестала устраивать подавляющее большинство людей.
Варианты революций
Еще не началась пандемия, не обострился конфликт в Украине, а глава Всемирного экономического форума Клаус Шваб в 2019 году опубликовал статью, в которой четко обозначил: социально-экономическая модель капитализма себя изжила. Шваб четко написал: деятельность компаний логично оценивать не по рентабельности, прибыльности и размерам дивидендов, а по вкладу бизнеса в развитие общества, человеческого капитала.В какой-то степени программная статья Шваба стала предвестником модной в прошлом году ESG-повестки. Другой вопрос, что в конечном итоге борьба за снижение воздействия на окружающую среду, достижение социальной гармонии вылилась в стремление тех же западных стран укрепить свое доминирование.
Но изначальная идея-то, озвученная экспертами, была предельно рациональна: революция сверху. Ибо классический капитализм уже не отвечает никаким современным реалиям.Соответственно, есть два варианта: либо капиталистический мир будет меняться по собственной воле. Так сказать, «революция» сверху. Либо общество трансформирует современную несправедливую систему самостоятельно — «революция» снизу. По большому счету, в этом случае можно даже снять кавычки. Вспомните предпандемийные годы: выступления «желтых жилетов» во Франции, протесты в странах Бенилюкса и в Италии. В 2019 году европейские политологи ломали голову — не перекинется ли народный гнев и неповиновение в Германию и другие страны ЕС. В США социальная напряженность тоже искрила. И недовольство среднего класса и менее состоятельных граждан выплескивалось в уличные протесты по любому поводу. Апогеем был бунт со взятием Капитолия. Как говорил дедушка Ленин, низы уже «не хотят». А что могут верхи?
Собственно говоря, идеи перехода к социальному капитализму так и остались в концепциях экономических экспертов. Много было выступлений на научных конференциях, но до практики дело не дошло.
Более того, пандемия не только не мобилизовала усилия Запада по наведению порядка в своих социально-экономических моделях, а только усугубила уже имеющиеся дисбалансы. А конфликт с Россией и Беларусью, санкции грозят окончательно обрушить европейскую экономику.Простые граждане в ЕС по-разному относятся к России, конфликту в Украине, давлению Запада на оппонентов. Но они однозначно выступают против падения собственного уровня жизни. А процесс начался вовсе не в феврале, а еще в прошлом году, когда из-за амбиций некоторых политиков в Европе сломали десятилетиями формировавшийся рынок энергоресурсов. Биржевые цены на газ будоражили воображение еще прошлой осенью. Граждане подмерзали, бизнес стонал от высоких тарифов, а спекулянты продолжали чудесно зарабатывать на волатильности киловатт в час энергии. И это принципиально не устраивает электорат, особенно молодежь, которая в политических пристрастиях начинает склоняться к весьма радикальным политикам.
Простые лозунги (хоть и волюнтаристические) привлекают массы. Проблема в другом: обычно за ними кроется не политическая и социальная платформа, а популизм с непродуманными действиями.
Запрос на справедливость
Надо признать: уровень агрессии и ксенофобии во многих странах опасно зашкаливает. В этих не самых лучших чувствах люди ищут ответ на социальный раскол, который имеет место в подавляющем большинстве западных государств. И их руководству уже не удается консолидировать граждан для решения весьма непростых проблем: эпидемиологических, экономических, социальных и политических. Вспомните истории с ковидными ограничениями: любое решение выливалось в массовые протесты. Приходится констатировать: пропала обратная связь между западным обществом и западными же элитами.Белорусский опыт является в определенной степени уникальным: фактически за 30 лет кропотливой работы мы в небольшом государстве смогли выстроить модель, к которой пытались стремиться в последние годы европейские страны. Но не успели.
Запрос на справедливость был всегда. Но далеко не везде политикам удавалось его реализовать. Несомненно, социально-экономическая модель Беларуси небезупречна, требует еще шлифовки и огранки. Но она отвечает запросам общества.
Материальное расслоение присутствует, но оно на несколько порядков ниже, чем в развитых странах. Самое главное, сохраняется равенство возможностей: у всех граждан, независимо от достатка и социального положения, есть доступ к здравоохранению, образованию, культуре. Есть социальные лифты, когда каждый может подняться по карьерной лестнице настолько высоко, насколько позволяют желание и способности.
В экономике, слава Богу, мы не пошли по пути уже устаревшего монетарного капитализма с тотальной частной собственностью на все ресурсы.
В стране есть бизнес, есть государственный сектор, который не только нацелен на коммерческий эффект, но и несет значительную социальную нагрузку, создавая в том числе эталон поведения для частного сектора, который тоже должен быть человечнее, иначе проиграет конкуренцию за те же трудовые ресурсы.
Собственно говоря, нас за такой подход часто критиковали. Тем не менее в западных странах ломают голову: как перевести бизнес на социальные рельсы, чтобы он не думал только о прибыли?! Ответы пока не нашлись. А в Беларуси наши подходы, собственно говоря, реализованы по принципам ESG. По большому счету, Запад может перенимать у нас опыт.
Беларусь, конечно, далеко не самая богатая страна по финансовым показателям. Но за счет справедливой социальной политики и равномерного распределения ресурсов среди всех слоев населения нам удалось добиться весьма высокого уровня жизни. И в индексах человеческого развития мы занимаем высокие позиции. Значит, страна динамично двигается вперед. Конечно, не обходится без сложностей и трудностей, которые справедливости ради во многих случаях импортируются.
Однако сегодня в мире есть запрос на честность и справедливость. И не только политики, но и простые граждане в западных странах начинают понимать суть нашего вектора развития. Оказывается, можно не только на либеральной почве выстраивать экономику, но и на принципах социальной справедливости. При этом оставаться в рынке: конкурируем-то мы с компаниями в том числе и капиталистического происхождения.
В какой-то степени и по этой причине Беларусь пытаются изолировать. Наши принципы однозначно не устраивают западную политическую и экономическую элиту.Другой вопрос, что у этой самой элиты не очень и широкий выбор: придется либо трансформироваться, либо их место займут радикальные популисты, которые придут к власти на плечах нищающего населения.
