Завтра — выборы в российскую Госдуму. Накануне группа белорусских журналистов в Москве встретилась с председателем ЦИК В.Чуровым. Он оставил впечатление человека, прекрасно разбирающегося в лингвистике и арифметике. А что еще нужно, чтобы быть руководителем Центризбиркома?— Владимир Евгеньевич, вы, можно сказать, молодой руководитель. Для вас эти выборы как для главы ЦИК — первые. Поделитесь впечатлениями...
— А у нас вообще много нового: эти выборы впервые проходят по полностью пропорциональной системе. Кстати, всего в них участвуют 11 партий, выдвинувших свои федеральные списки. Общее число кандидатов — свыше 4,5 тысячи. То есть конкурс — чуть больше 10 человек на одно место. По–моему, солидно... Центральная избирательная комиссия получила чуть более 100 жалоб. Это в разы меньше, чем четыре года назад. Из них одна треть — это жалобы партий и две трети — жалобы конкретных избирателей. На «горячую линию», впервые полномасштабно развернутую фактически во всех субъектах Российской Федерации, под эгидой Общественной палаты и фонда «Свободные выборы» поступило около 10.000 звонков. Тоже величина небольшая. И две трети этих сигналов пока не связаны напрямую с избирательной кампанией. Это социальные обращения. Наш народ любит любую инстанцию, куда только можно пожаловаться — пожалуется. Шучу... Конечно, есть и прямая польза от этого. В частности, благодаря работе «горячей линии» удалось исправить ошибки, допущенные в списках избирателей в ряде крупных городов. Кстати, существует и альтернативная «горячая линия», созданная общественными организациями, тесно сотрудничающими с зарубежными офисами. Могу сказать, что на нее поступило в десять раз меньше звонков, чем на официальную... Но какова эффективность этой линии, мне неизвестно...
— БДИПЧ ОБСЕ не прислало на выборы своих наблюдателей. Как вы к этому относитесь?
— А мы относимся спокойно. Международные наблюдатели являются важной, но отнюдь не единственной деталью организации демократических выборов. Тем более что важнейшим результатом сотрудничества с международными наблюдателями является не только оценка организации текущих выборов, но и постановка и решение проблем долгосрочного сотрудничества в области организации избирательного процесса. Приведу только несколько вопросов, которые мы поставили перед нашими зарубежными партнерами. Это проблема электронного голосования. Беларусь, кстати, является одним из ведущих производителей систем электронного голосования и снабдила ими уже несколько государств, в том числе Казахстан. Подобная аппаратура применяется в Америке — в штате Флорида, в Великобритании, России, Казахстане, во Франции. Оборудование разное. В Казахстане, как я уже сказал, — белорусского производства. В России, естественно, отечественное, во Франции — французское и так далее. Но везде оно охватывает не более 1 процента участков. Мы ставим вопрос о скорейшем внедрении международной сертификации систем электронного голосования, что позволит им развиваться. Мы, например, не будем закупать дополнительные объемы приборов электронного голосования до тех пор, пока не будет договоренности о международной сертификации. Это резко повысит целесообразность их применения, доверия к ним. Более того, это позволит производителям как–то их стандартизировать, унифицировать. Вторая проблема, которая требует долгосрочного международного сотрудничества, — экзит–полы. И с этим мы все сталкиваемся. Помню, я как председатель российской ЦИК был приглашен на президентские выборы во Франции. Так вот, там случился такой казус. В 16 часов, задолго до завершения голосования, швейцарские и бельгийские телекомпании пустили в эфир данные экзит–полов на французских участках и итоги голосования в заморских департаментах. Юрисдикция Парижа на эти телеканалы не распространяется, а прием идет на трети территории Франции... То же самое происходило на досрочных парламентских выборах в Украине. Один из российских кабельных каналов дал информацию об экзит–полах в 18 часов. Кстати, эстонские и украинские каналы то же самое проделывали во время выборов в России. То есть проблема не решается в рамках одной страны. Это вопрос для международного сотрудничества.
Кстати, вы что думаете, их выборы чем–нибудь от наших отличаются? Ничем не отличаются. Есть национальные особенности в законодательстве и в организации. Французы кладут бюллетень в конверт, а украинцы — нет. На таком уровне разница. А по сути все избирательные системы Европы сейчас очень похожи. И это очень важный момент. Поэтому мы рассчитываем не на краткосрочную миссию наблюдения, а, включая ее, на долгосрочное международное сотрудничество в области выработки международных стандартов демократических выборов. У нас с вами есть конвенция СНГ, кстати, очень неплохой документ, о стандартах демократических выборов. Не понимаю, почему наши западные коллеги отказываются принять нечто подобное? Венецианская комиссия Бог знает сколько лет уже не может выработать толковый документ. То же самое — с БДИПЧ ОБСЕ. Если бы год назад они серьезно отнеслись к предложению ряда государств о создании понятного и ясного документа, регламентирующего работу миссии наблюдения, не было бы у них и сегодняшних проблем. Проблем, на мой взгляд, надуманных. Для сведения. Первый раз представители этого бюро приезжали ко мне сюда в начале лета. Уже тогда всем было разъяснено, что в соответствии с изменениями в российском законодательстве мы считаем целесообразным направить приглашение после завершения регистрации федеральных списков кандидатов. В октябре я встречался с послами стран Европейского союза и это тоже им сказал. Все время подтверждали: мы выполним свои обязательства. 28 октября Центральная избирательная комиссия завершила регистрацию федеральных списков. 30 октября вечером все приглашения были мною подписаны и 31–го — разосланы. Причем разосланы и по факсу, и по электронной почте, и почтой.
13 ноября передовая группа наблюдателей БДИПЧ была здесь, в Москве, был назначен председатель этой группы. У него даже на визитке, которую он мне вручил, было написано «Руководитель миссии наблюдения БДИПЧ ОБСЕ в России». Договорились обо всем...
15–го утром получаем три письма. Одно — о распределении обязанностей между первыми двадцатью членами миссии: кто отвечает за транспорт, кто — за проживание, кто — за связи с партиями и так далее... Второе письмо мы получаем с благодарностью за приглашение и деловыми вопросами. А третье письмо мы получаем... с отказом от приезда. И все это, подчеркиваю, приходит одновременно! К этому времени все аккредитационные формы лежат в наших посольствах, все визы готовы. Так что — это их вопрос... А вообще, мы слишком много времени уделяем этой части миссии. Всего у нас приглашено только крупных миссий — 5. Это Парламентская Ассамблея Совета Европы, Парламентская Ассамблея ОБСЕ, Межпарламентская ассамблея СНГ, Исполком СНГ, Шанхайская организация сотрудничества. Все эти пять миссий развернули свои штабы и успешно работают. Запросами меня забрасывают. То им дай координаты партийных штабов, то еще что–нибудь. Но мы все очень аккуратно отвечаем, всё даем, мы открыты...
— Кстати, на что в ЦИК жалуются участники предвыборной гонки? Есть ли типичные обращения?
— Типичные жалобы от партий, скажем так, носят характер предвыборной агитации. Довольно большое количество жалоб, как я называю их, взаимонигилирующиеся. Например, одна партия написала вот такой толстенный том против другой. Через день я получаю точно такой же талмуд от второй... Мы шутим иногда: нам искать нарушения не надо, сами все напишут друг о друге. Ну разбираемся с обеими партиями, смотрим. Пока ограничивались довольно–таки мягкими замечаниями и предупреждениями, потому что партии довольно достойно ведут себя. И, как правило, очевидные нарушения устраняют.
— Политтехнологи по традиции не шалят?
— Конечно, случаются факты, которые можно считать скорее всего провокациями. Ну или мягче скажем — созданием информационного повода. Расклеиваются 10 — 15 листовок, якобы направленных против какой–то партии. Причем листовки такого глупого содержания, что никакой серьезный противник бы так не написал. Но зато про этот случай — «нас обижают» — центральная пресса трубит огромными тиражами. Кстати, я могу сказать такую интересную вещь. Политтехнологи сейчас, конечно, пока тихо, но «подвывают». Когда–то мы им честно сказали: уважаемые, мы очень тесно будем сотрудничать с Министерством внутренних дел. Мы научим милицию на местах всему тому, что вы умеете. Нам тогда не поверили... А мы сделали скромную внешне книжечку по противоправным технологиям агитации. Мы четко выписали все примеры и сделали задачник. Ведь противоправная агитация, противоправные технологии — они очень примитивны. Вариации могут быть, но в базе они все одни и те же. Там, скажем, брошюрку, плакат издал не тем тиражом, который фактически указан, или издал газетку под своим названием, но не связанную с партией... Мы описали методы всей противоправной агитации. И все лето учили МВД работать с ней, с этой брошюркой. А политтехнологи как–то это пропустили. Но когда в сентябре 7 миллионов экземпляров незаконной литературы хоп — и изъяла милиция, многие испугались. Задергались. Но поздно... Так что политтехнологам сейчас не позавидуешь...
