За эти праздники, а они продолжались почти три недели, я получил только два письма в конвертах. Первое — с поздравительной новогодней открыткой от дальних родственников. Второе письмо оказалось заказным. Его принесла и лично в руки отдала почтальон. Пришлось даже паспорт предъявить и расписаться.
Вы когда–нибудь рвали письма? Зло, нервно, на мелкие клочья, с проклятьями. Ну, так картинно, как в кино... Порвешь, клочки по ветру пустишь — и вроде на душе легче стало. Вроде сердце и успокоилось немного... А еще можно быстро и тоже нервно письмо смять, превратить в бумажный шарик. Бросить в стеклянную пепельницу или в умывальник на кухне и поджечь. Пусть горит, пусть слова превращаются в пепел серый или черный. Ткни потом в тот пепел пальцем, и он рассыплется — пылью станет невесомой. А бывают и такие письма, что достаточно адрес прочесть, на почтовый штемпель взглянуть. И сразу знаешь, что и читать его необязательно. Сразу в мусорную корзину.
А можно дрожащими пальцами открыть конверт узкий, как ладонь женская. Бережно извлечь листок и смотреть на письмецо долго–долго. Каждой буковкой любоваться, каждой запятой и точкой. Вчитываться, перечитывать сто раз и все время волноваться. Переживать. Можно даже аромат любимых духов ощутить. Засохший цветок в конверте найти. Еще те письма на разной бумаге почему–то писались. На листочке из школьной тетрадки в клеточку или на обыкновенной белой. Чернилами синими, черными, голубыми, красными, шариковой ручкой, простым карандашом.
Что–то волшебное и настоящее было в тех рукописных письмах. В падающих или летящих словах. В рассыпающихся меленьких буквах. В рисунках на полях или в уголках листа.
А как заставляли беспокоиться и переживать твердо, как резцом по мрамору, выведенные в конце текста слова и просьбы — больше никогда не писать и не беспокоить. Все кончено меж нами! И сердце стучать перестает, замирает в горле...
Вот красивое было время. Пафосное!
Целые тома писем оставляли люди. Между прочим, совсем не обязательно, чтобы они литераторами были или политиками.
По всяким поводам писали–строчили люди друг другу, бумагу изводили. Восхищались, проклинали, мыслями делились. Ясное дело — в любви признавались, руки просили или денег.
Теперь основной груз веселых поздравлений, рассказов о личной жизни и службе идет по телефону. Там же и эсэмэски — спартански коротенькие письма. Праздничные поздравления, не только от друзей–товарищей, коллег и знакомых, но и от операторов связи, магазинов, ресторанов, банков и пр.
Еще интернет. В нем и основная деловая переписка, и поздравления. В сети письма могут быть с картинками, музыкой, фотографиями и видео — почти настоящие концерты по заявкам.
Письма сменили свой вид. Почти не стало привычных конвертов с марками в синих и серых почтовых ящиках. Люди перестали доверять свои мысли бумаге. Так я думал. Ведь современная техника позволяет, даже идя по улице, поговорить, обсудить, поздравить, обменяться мнениями с человеком, который отдыхает или работает на другом конце Земли.
Эпистолярный жанр умирает? Выходит, что так.
Ведь не хранят же электронные письма в шкатулках и шкафах, в ящиках письменных столов. Не перевязывают пухлые пачки зачитанных писем лохматым шпагатом, внукам не показывают...
Подумал, а что мы оставим потомкам? Вспомнил про второе полученное письмо. Оно пришло из налоговой инспекции моего района.
А еще на бумаге и по сей день пишут, в конверты вкладывают — доносы и кляузы. Неужели только такими письмами осчастливим будущее?
Значит, эпистолярный жанр не умрет.
