Главный принцип современной инфраструктуры — комплексность. Выход из строя одного компонента неизбежно приводит к серьезной разбалансировке всей системы, причем часто с непредсказуемыми последствиями. Простой пример: взрыв на газопроводе лишает топлива электростанции, которые перестают вырабатывать энергию, что приводит к отключению электросетей, а затем и водоснабжения на предприятиях и в жилом секторе, а также бьет по логистике, замедляя зависимые от электричества процессы, а то и вовсе останавливая их.
Трубопроводный фронт
После окончания прошлой мировой войны минуло почти 80 лет, однако концепция нанесения поражения врагу за счет обнуления его критически важных инфраструктурных объектов не только не ушла в прошлое, но бурно расцвела. Разве что столь любимые итальянцем Дуэ армады бомбардировщиков заменились на стаи крылатых ракет и дронов-камикадзе.
Ситуация с подрывом якобы неизвестными (а на деле вполне себе известными звездно-полосатыми диверсантами) «потоков» в районе острова Борнхольм 26 сентября еще ближе пододвинула Европу к грани энергетического коллапса.Теракт, выгодный прежде всего США, отрезал немецкую экономику, один из мощнейших локомотивов еврозоны, от российского газа. Даже если бы теоретически герру Шольцу удалось обменять снятие санкций с России на поставки газа, качать голубое топливо не получится — огромные дыры, оставленные американской взрывчаткой, зияют в опустевших трубах. Соответственно, даже призрачная надежда как-то пережить грядущую холодную зиму перешла в разряд совсем уж фантастических историй как для простых немцев, так и для германской промышленности, уже навострившей лыжи куда подальше от стремительно падающего в пучину хаоса континента.
Для многих вроде «Фольксвагена» спасительным ковчегом обещают стать Штаты — туда уже началось настоящее паломничество немецких промышленников. В этом, собственно, и был глобальный план: не добившись необходимого уровня падения экономики ФРГ, американцы перешли к старому недоброму терроризму и отправили на грязное дело своих минеров-диверсантов.
Санкции и русофобия — это, конечно, хорошо, но надежнее все-таки взорвать трубу. Однако, если ты занялся террором, остановиться уже трудно.Особенно если никакого наказания нет и в помине — расследование взрывов на балтийских газопроводах длится уже более двух недель, а шведские и датские следователи до сих пор тактично уходят от ответа на вопрос, что же они увидели там, на дне у Борнхольма. Немцы вообще молчат: обвинять Россию в уничтожении собственных труб не очень логично, а посмотреть правде в глаза и указать на истинного виновника у нынешнего политического истеблишмента Германии кишка тонка.
Громкий террор
Взрыв на «потоках» стал самым громким актом инфраструктурного террора в Европе за последнее время, но отнюдь не единственным. 8 октября неизвестные перебили два кабеля связи, необходимые для движения поездов на севере Германии. По словам официального представителя оператора железных дорог Deutshe Bahn, движение поездов останавливалось почти на три часа утром в субботу. Министр транспорта Фолькер Виссинг прямо назвал произошедшее диверсией.
Ну и на закуску некий таинственный инцидент произошел на одной из двух веток крупнейшей в мире нефтепроводной системы «Дружба» в Польше. Идущая из Сибири в Германию российская нефть таинственным образом оказалась на поле у местного фермера. При этом в оценках причин инцидента наши западные соседи подозрительно путаются: оператор Pern заявил, что его аварийная команда не зафиксировала следов вмешательства третьих лиц, а вот одиозный премьер Моравецкий убежден, что «многие следы ведут в Кремль». Что это, приступ неконтролируемой русофобии или же пан Матеуш не утерпел и теперь пытается свалить с больной головы на здоровую?
Судный день для Украины
С самого начала СВО многие эксперты задавали вопрос, почему российская армия не наносит удары по критической инфраструктуре Украины: мостам, электростанциям, ТЭЦ, логистическим узлам. Между тем как ВСУ в течение весны — лета смогли провести некоторое количество удачных атак: по дамбе Каховской ГЭС, Антоновскому мосту в Херсонской области и некоторым другим объектам. Возможно, сохранялась надежда на благоразумие украинских властей и их западных кураторов или же существовал расчет на быструю победу. Однако 8 октября киевское руководство перешло черту — в 06:03 на Керченском мосту взорвалась набитая взрывчаткой фура. Погиб водитель грузовика, использованный агентами СБУ втемную, и те, кому не повезло оказаться рядом с красным International. Силой взрыва уничтожены два пролета моста, а железнодорожная ветка, по которой в момент теракта двигался поезд с горючим, была повреждена.
Однако полностью реализовать план не удалось: к концу дня субботы восстановили железнодорожное сообщение, а затем и автомобильное в реверсивном порядке по уцелевшей полосе. Но с переходом той самой красной линии, о которой долгих семь месяцев говорили в Кремле, украинский истеблишмент можно поздравить.
Уже утром 10 октября на нашу южную соседку обрушился град ракет воздушного и морского базирования и беспилотников-самоубийц «Герань-2». Были поражены 11 электростанций в Киеве, Львове, Вышгороде, Павлограде, Запорожье и других городах. Без света остался ряд регионов, в том числе столичный.Во Львове, идейной столице украинского неонацизма, в первый день ударов поражены две электростанции. Кроме этого, пять последовательных волн воздушных атак пришлись также на здание СБУ в Киеве, ряд военных объектов, а также основательно проредили Госспецсвязь Украины — речь как об оборудовании, так и о ценных специалистах, погибших в результате одного из ударов.
11 октября и в последующие дни интенсивность обстрелов снизилась — акцент кампании возмездия сместился на точечное поражение с помощью дронов целей, оставшихся вне внимания российских военных в первые дни воздушного наступления.Так, например, было произведено окончательное добивание энергосистемы Львова — поражены все четыре электростанции, причем, по словам мэра города Садового, две восстановлению не подлежат, а для возрождения оставшихся необходимы месяцы.
Всего только за первые три дня масштабной бомбардировки превратилась в груду обугленного металла треть всех энергогенерирующих мощностей Украины.
Поставки электричества в Молдову, Польшу и Румынию, принесшие воюющей стране только за сентябрь 150 млн долларов, прекратились. Остановились или сократили объемы производства ряд предприятий, Криворожсталь и Полтавский ГОК. Причем разрушения на Криворожской ТЭЦ настолько масштабны, что речь может идти о невозможности возобновления работы сталелитейного производства.
Стратегические цели
Вместе с тем массированный удар носил, по словам российского лидера Владимира Путина, предупреждающий характер и в случае организации СБУ новых терактов на территории России может повториться в больших масштабах. Об этом свидетельствует выбор целей — в большинстве случаев поражались трансформаторы и автотрансформаторы напряжением 330/110 и 330/150 кВ. Таким образом наносился серьезный урон, но при этом перед украинскими властями оставляли выбор: прекращать диверсии на суверенной территории РФ и иметь возможность стабилизировать энергосистему за счет ряда шагов вроде перераспределения мощностей, веерных отключений в часы пиковых нагрузок либо продолжать террористическую деятельность и получить вторую порцию ракет по критическим узлам.
Исходя из того что ни попыток диверсии на «Южном потоке», ни обстрелов Белгорода, Донецка и других городов ВСУ прекращать никто не собирается, вторая часть пока не имеющей название воздушной операции вполне может быть уже на подходе.В качестве наиболее вероятной цели «калибровки» и «геранирования» могут быть как уже подвергавшиеся ударам Бурштынская ТЭЦ, обеспечивающая энергией Закарпатье и Прикарпатье, Киевская ТЭЦ-6, питающая северо-восток Киевской и Черниговскую область, так и пока не задетые Трипольская ТЭС, один из главных источников электричества в центральной Украине и Приднепровская ТЭС, которая после остановки Запорожской АЭС обеспечивает энергией Днепропетровск и Запорожье.
Конечной целью второй серии ударов, вероятнее всего, станет критическое снижение мощностей украинской энергосистемы до невозможности передавать электроэнергию конечным потребителям, а также изоляция двух все еще действующих АЭС — атомные станции перейдут на режим энергетического острова с закрытым циркулированием энергии либо будут работать по жесткому графику веерных отключений, что в условиях приближающейся зимы равносильно бесконечным перегрузкам сети, аварийным отключениям. При этом самим АЭС опасность не грозит: российская армия не собирается выбирать их своей целью, а скачки напряжения на внешних сетях не окажут воздействия на реакторы.
Что дальше?
На днях директор Exxon Шелли Бир пригрозила России ни много ни мало уничтожением нефтепровода в Татарском проливе. Если быть точным, то мадам Бир в ответ на исключение ее компании из нефтедобывающих проектов на Сахалине заявила, что вскоре нечто «приведет к разливу углеводородов в экологически уязвимых районах, являющихся местом обитания краснокнижных видов, находящихся под угрозой исчезновения». Речь шла при этом о Дальневосточном регионе России.Иными словами, первая инфраструктурная война набирает обороты — США и их вассалы все более теряют связь с реальностью и получают адекватный ответ. Так что, судя по всему, вторая половина осени принесет еще немало открытий в области энергетики и устойчивости критической инфраструктуры к разного рода внешним воздействиям.
