Она очень спокойно говорит о том, что из своих сорока четверть века (!) прожила в общежитиях. Общежития были разными — лицея при нашей консерватории (представьте, ей было всего 8, когда девочку оставили в белорусской столице без родительского присмотра), Санкт–Петербургской консерватории, музыкального училища Молодечно. Член Союза композиторов Беларуси Елена АтрашкевиЧ и поныне убеждена: любовь к музыке, к своему делу стоит определенных трудностей. Кстати, часто ли вы встречали детей, которые знают, чем станут заниматься во взрослой жизни? А маленькая Лена уже в 11 была уверена: она будет сочинять музыку. Хотя по образованию могла потом столь же успешно стать пианисткой, дирижером–хоровиком или музыковедом.Музыку Атрашкевич и пишет сегодня. Камерные, вокально–симфонические, хоровые произведения. Обрабатывает авторские и народные песни: недавно, например, сделала попурри на тему песен Владимира Мулявина... Сочиняет музыку для театров — в столичном ТЮЗе скоро премьерный спектакль «Пацалунак ночы»... А еще пишет эстрадные песни, число которых перешагнуло за несколько сотен. Причем в жанре детской эстрадной песни у Атрашкевич, кажется, заметных конкурентов в Беларуси нет — ее песни с удовольствием распевают все детские эстрадные студии, кружки, ансамбли и просто маленькие граждане нашей страны...
Наверное, другому композитору хватило бы и трети вышеназванного, чтобы успокоиться: состоялся. Атрашкевич всего этого мало. Она еще (а может, и в первую очередь) педагог. Руководит образцовой эстрадной студией «Спяваем разам» при Дворце культуры Молодечно. Преподает в музыкальном училище в том же городе и в колледже искусств Минска. Одновременно. В этом году в столичном колледже открывается эстрадное отделение по направлению вокальная музыка, которое именно ей и предложили возглавить...
Сама композитор признается: «Часто меня бывает так много для меня самой, что вроде и надо остановиться, но... Не получается».
— Елена Викторовна, а почему все–таки «не получается»? Вы известны вроде как человек волевой, умеющий добиваться цели. Может, просто по–другому не хотите?
— Может, и не хочу... Знаете, мне иногда так жаль, что темп окружающей жизни не поспевает за моими мыслями. А хочется, чтобы все проекты, задумки и намерения сбывались побыстрее. Но от меня это часто не зависит... Вот почти наверняка знаю, что вы спросите о Молодечно — зачем по–прежнему езжу и работаю там, если в столице сегодня есть и работа любимая, и ученики, и раздолье для творчества, и, наконец, квартира?.. А в Молодечно тоже все любимое. Работа, друзья, коллеги, ученики и, конечно же, студия «Спяваем разам». Мое жизненное и творческое взросление прошло именно в этом городе... Все, семья в том числе, уже привыкли: как правило, в четверг — пятницу в столице меня не найдешь, потому что я — в Молодечно... Я отнюдь не разрываюсь, поверьте. Это словно две жизни, которые дополняют друг друга. Мне так удобно, а главное — радостно (!) жить и работать. По крайней мере, пока.
— Как композитор и педагог вы состоялись в замечательном, песенном Молодечно. Зачем тогда была нужна столица? Ну не для того же, чтобы просто солиднее называться — «столичным» композитором?..
— На меня в свое время очень прочно повесили бирочку «провинциальный» композитор. В смысле — «не столичный». Это не оскорбляло, но... обескураживало. Отчего–то мне всегда казалось, что не место должно красить человека... Согласитесь, никто и никогда не задумывается над тем, где были написаны произведения Чайковского — в Клину или ином месте. Важны сами произведения композитора и его личность. Хотя масштаб личности, разумеется, может быть разным...
Свое мнение насчет провинциальности я не изменила. Но пришлось все–таки понять: как композитору мне полезнее находиться в центре республики. Так проще двигать свои идеи. Так проще находить своих исполнителей. Так проще помогать своим ученикам. Говорю «проще» не потому, что боюсь в жизни сложностей. Просто успеть хочется больше, а времени на немузыкальные хлопоты потратить меньше.
В жизни, к счастью, я занимаюсь тем, что мне интересно. И если вижу, чувствую, что нуждаются именно во мне, в моей музыке, стараюсь не подвести... Оглянешься иногда назад — вроде как создано немало. Но вот подходит хормейстер и вежливо интересуется, есть ли что–нибудь новенькое, и я с ужасом вдруг думаю: а ведь нет ничего! Нужно срочно сесть и написать. Иначе подведу.
— Наверное, я задам глупый вопрос, но как не спросить: а как рождается это самое новенькое? Помню, как однокурсница вдруг заделалась модной московской писательницей и во время кратких возвращений в Минск делилась секретами творчества — ее рукой словно водить кто–то стал... Кто–то водит вашей рукой, Елена Викторовна?
— Новенькое рождается по–разному. Бывает, достаточно просто выходного дня, который посвящен творчеству, и только ему. А бывает, надо просто хорошенько отдохнуть, набраться каких–то светлых эмоций, подзарядиться, чтобы потом такую же положительную энергетику перенести на музыку. Особенно если та рассчитана на детей. Вот в начале июля удалось с детьми, мужем удрать от всех в лес, в деревенский дом, переключиться на природу...
Иногда, когда пишу что–то очень серьезное, объемное, у меня рука едва поспевает записывать мысли на нотную бумагу. Может, и вправду кто–то «сверху» мне... Не знаю... Но в любом творческом озарении — и моем в том числе — есть немалая доля труда. Не потрудишься — не жди успеха...
Как композитор, который сочиняет песни, я связана с поэтическим словом. А слово — это энергетика другого человека, и оно тоже заряжает композитора. Если вдруг это перестает случаться — значит, пора сотрудничать с другим поэтом.
— И кто же заряжает вас сегодня?
— В первую очередь — поэт Василий Жукович. Мы готовим сейчас к изданию сборник песен для детей «Спяваем
разам», причем название символично — оно словно зовет детей, подростков открыть ноты и запеть. Вообще–то несколько лет назад у меня уже вышел сборник «Лодка детства», но многие руководители детских коллективов по–прежнему обращаются с просьбами — дайте репертуар, потому как старые песни петы–перепеты. И, знаете, если хотя бы одна новая песня ребенку понравится и он скажет: «Я хочу ее спеть» — это будет настоящей творческой удачей... Есть и другие поэты, с которыми я надеюсь создать сборники песен для детей, — Наталья Танюкевич, Людмила Лещевич, Татьяна Атрошенко, Татьяна Мушинская. Верю, что и сотрудничество с Алесем Бадаком не прервется...
— Ваши песни, которые кто–то из музыковедов назвал «островком радости, любви и добра», поют на белорусской эстраде многие. Но хочу спросить не об известных артистах, а о вашей эстрадной студии «Спяваем разам». О ней говорят как о вашей собственной творческой лаборатории. Вы и вправду сочиняете песни специально для юных исполнителей, у которых нет ни титулов, ни званий?
— И считаю это большим счастьем. Зная методику детского и подросткового вокала, зная особенности голосов своих детей, их сценического имиджа, писать песни для них, поверьте, одно удовольствие. У кого–то здорово прозвучит «Летний дождик», кто–то заведет зал песней «Белый кот», а кому–то достанутся самые громкие аплодисменты за «Сказку о любви». Джаз, рок, кантри, поп–музыка — каждому подбираем репертуар... Так что не знаю, кому везет больше, — моим детям или все–таки мне как композитору. Кстати, в студии мы не только «спяваем разам», но и вместе придумываем репертуар, переделываем на свой лад шлягеры, создаем целые программы. Вместе нам — педагогам, детям, родителям — попросту интересно.
А что до сотрудничества с известными исполнителями... Я очень спокойно отношусь к тому, что не все они поют мои песни. Но многие — поют. А еще мои произведения исполняют хор Белтелерадиокомпании, камерный хор Натальи Михайловой, капелла «Санорус», хор мальчиков Владимира Глушакова, эстрадные студии по всей стране. Так что славы — вполне достаточно.
— Трудно поверить, что вам не хочется написать такую песню, которую бы запели все дети нашей страны, а взрослые подпевали. Ну, такую, как «Голубой вагон», или «Чунга–чанга», или «Пластилиновая ворона», или «Песня Красной Шапочки»...
— Не говоря об этой мечте вслух, не значит, что не надеюсь... Я тоже очень люблю старые песни и помню их всенародную славу... Хотя мою песню «Мацi» поют очень многие дети, а песня «Пасля разлукi», которая прозвучала на фестивале «Спяваем з аркестрам», есть в репертуаре едва ли не каждой студии. Есть ряд других песен, которые нравятся детям... А вот для того, чтобы песню подхватила, как вы говорите, страна, усилий композитора, поэта, да и исполнителя сегодня мало. Любую песню надо раскрутить. У взрослых песен проблем с раскруткой нет, а кого заботит судьба детских песен, песен для поколения, как его называют, «переходного возраста»?
Не люблю занудствовать, но как не вспомнить время, когда на том же радио была замечательная детская редакция, куда бежали все композиторы, писатели, поэты со своим творчеством для детей. Прокрутится качественная, в хорошем исполнении песня месяц — и ее уже вовсю поют... Детская редакция на Белорусском радио так и не возродилась, да и на телевидении совсем немного программ для детей. Что удивляться, если даже на фестивалях детского творчества дети часто поют песни не по возрасту...
— Наверное, нынче времена непростые для любого творчества, которое адресовано детям. Говорят, не слишком оно выгодно... Согласитесь, мало внимания сегодня не только песням, но и современному детскому кино, современной детской литературе...
— Главное — не опускать руки, жалуясь на времена, а продолжать трудиться. Писать, сочинять, снимать. Одним словом, творить. И верить, что время, когда наделенные соответствующими полномочиями взрослые вспомнят о творчестве для детей, непременно настанет. Кстати, лично меня обнадеживает то, что в «правительственных», как их называют, концертах снова появляются дети с их творчеством.
— Со стороны композитор — профессия богемная. Но вот смотрю, как вы трудитесь как пчелка, и пытаюсь понять: а что в вашей–то жизни богемного?
— Моя богемность заключается в том, что я могу в любое время суток позвонить моим авторам и коллегам и поделиться с ними очередной своей идеей. Иногда — бредовой. Могу позвать к себе в гости, даже если в холодильнике ничего нет... Моя богемность, наверное, и в том, что я и сама иду только туда, где меня действительно ждут. Не на обязательные тусовки, а к друзьям, которым нужна моя поддержка. Или совет. Или просто душевный разговор.
А вообще, богемности мешает элементарная занятость. Знаете, на скольких фестивалях, в скольких творческих поездках я не была, потому что не могла как педагог пропустить свои часы сольфеджио и гармонии в училище и колледже. Учебный процесс — это святое, и учеников своих я люблю... Хотя иногда, знаете, чувствую себя эдакой старой мудрой тетушкой Тортиллой, у которой молодежь испрашивает совета.
Не хочу быть Тортиллой! Но приходится...
Фото Артура ПРУПАСА, "СБ".
