О чем писала «Советская Белоруссия»

Похороны Иосифа Виссарионовича Сталина

«Не стало Сталина — великого соратника и гениального продолжателя дела Ленина. Ушел от нас человек, самый близкий и родной всем советским людям, миллионам трудящихся всего мира.

Враги Советского государства рассчитывают, что понесенная нами тяжелая утрата приведет к разброду и растерянности в наших рядах.

Напрасны их расчеты: их ждет жестокое разочарование. Решения, принятые высшими партийными и государственными органами нашей страны, явились ярким выражением полного единства и сплоченности в руководстве партией и государством».

Это цитата из речи Л.Берии на траурном митинге на Красной площади в Москве 9 марта 1953 года. На следующий день все газеты СССР, в том числе «Советская Белоруссия», вышли из типографий с одинаковым заголовком «Похороны Иосифа Виссарионовича Сталина» и стандартным содержанием: монологи первых лиц государства — Г.Маленкова, Л.Берии, В.Молотова, фото из Колонного зала Дома Союзов...

Не было только сообщения о небольшом ЧП — гибели около 3 тысяч человек, задавленных толпой во время прощания с вождем. Об этом «белом пятне» советской истории СМИ расскажут в перестроечное время, а чуть позже, в начале 90–х, режиссер Владимир Наумов снимет художественный фильм «Десять лет без права переписки», в котором восстановит хронологию тогдашней трагедии в Москве...

Выступлением на траурном митинге Берия обозначил свое намерение в политике на первое кресло в Кремле, к которому готовился если не всю сознательную жизнь, то с 1938 года уж точно. Но сейчас речь не о нем.

На фото в газете «в траурном карауле у гроба товарища Сталина» застыли государственные деятели, среди которых были и лучшие представители белорусского народа: В.Козлов, П.Машеров, Л.Александровская, А.Клещев, Н.Патоличев, С.Тимошенко, М.Зимянин, П.Абрасимов. Их не только выбрало время, их обязывал статус отдать дань делу и телу товарища Сталина. В этой печальной мизансцене наверняка каждый партиец мысленно клялся в верности делу Сталина и Коммунистической партии. Если старательно вглядеться в старую фотографию, то можно увидеть и слезы. Плакали искренне. Я прочитала у Варлама Шаламова, что в этот день рыдали даже заключенные на Колыме, даже те, кто оказался в этой ледяной могиле не без непосредственного указания кормчего...

На этой же полосе «Советской Белоруссии» запечатлены «ведомые любовью и преданностью к своему вождю и учителю» свыше 200 тысяч (цифра — из подписи под фото) трудящихся Минска (90% населения города!), склонившие головы у монумента Иосифа Виссарионовича Сталина. Монумент тогда возвышался на Центральной площади Минска. Его снесли позже, в годы «борьбы с культом личности». Сносили ночью при помощи танка. Говорят, что фрагменты бронзового исполина до сих пор находятся на какой–то тихой коммунальной базе. Летом в тени бывшего памятника любят отдохнуть под чарочку добродушные сантехники. Такая вот у памятников судьба. Какое–то время вызывают шок и трепет, а потом нередко выполняют менее помпезные общественные и социальные роли. Иногда, впрочем, памятники восстают из небытия. Знаю, что знаменитый некогда мэр городка Свислочь, несгибаемый коммунист Анатолий Фомич Кузьма осмелился и установил на центральной площади памятник Иосифу Виссарионовичу. Кто радовался, кто возмущался, потом привыкли. Стоит себе Виссарионович, хмурит усы, но это совсем не пугает голубей, которым очень полюбился уникальный памятник.

Более монументальным творениям «великого кормчего» повезло куда меньше, хотя были среди них подлинные произведения искусства. Один, на Волге, был даже чем–то вроде маяка — километров за 20 видели его вахтенные матросы. Все равно снесли, разбили, переплавили. И — что неудивительно! — сделали это те же самые люди, которые искренне рыдали и клялись в любви у гроба. В 1956 году на XX съезде КПСС Никита Сергеевич вместе с группой верных ленинцев (Маленков, Молотов, Суслов, Каганович, Ворошилов, Булганин etc.) морально раздолбали вчерашнего кумира, а через шесть лет вообще постановили вынести мумию из Мавзолея. Чтобы не компрометировал Владимира Ильича.

Но все это было потом.

А 10 марта 1953 года, как свидетельствует газета «Советская Белоруссия», все были в искреннем трауре. Правда, через неделю жизнь как–то перестала быть беспросветно черной. Иосифа Виссарионовича не стало, но камни с неба не упали. И белорусы вместе со всем советским народом вдруг увидели, что жизнь продолжается: вот и «дело врачей» свернули, злодея Рюмина, наоборот, посадили, амнистия началась, дети стали рождаться.

Я перелистала подшивку «Советской Белоруссии» за последние полвека. Уходили и генеральные, и обычные секретари ЦК, и другие заметные люди, но такого мрачно–безысходного номера, как 10 марта 1953 года, больше не встретила...