Cыщики поговаривают, что самое результативное для поиска убийцы время — первые три дня после преступления. Злодея нужно успеть взять «тепленьким», пока его нервы натянуты как струны и человек мечется, допуская ошибки. Однако непросто быстро вычислить злоумышленника, если неясен мотив убийства. Когда оно — нелепая трагическая случайность, а не следствие холодного расчета. Когда убивают не из–за денег, ревности или мести. Так было при раскрытии убийства в Первомайском районе Минска. Кропотливая оперативная работа затянулась почти на полтора месяца. Опрошены сотни человек, пройден не один километр по подъездам, переулкам, квартирам, отработано множество основных и дополнительных версий, прежде чем преступник был пойман.
Драма в подъезде
— Убийство на Руссиянова, дом 3, — скупо сообщил голос по милицейской рации глубокой ночью. — Ножевое ранение в подъезде. Погибший — молодой мужчина.
Остальную информацию следственная группа изучала уже через 15 минут на месте происшествия.
— Было около двух часов ночи, когда раздался звонок в дверь, — взволнованно пересказывал события последнего часа приятель погибшего, с которым они на двоих снимали квартиру. — Леха пошел к двери, потому что я уже укладывался спать. Через минуту вернулся, говорит, ненормальный какой–то ошибся адресом да еще хамит. Тут снова звонок. Причем настойчиво так, без остановки. Леха говорит, мол, я ему сейчас устрою, и вышел. Потом слышу, какая–то возня за дверью, пошел глянуть и обомлел: друг мой весь в крови полусидит на лестнице и хрипит. И вниз какая–то тень метнулась. Я давай «скорую» вызывать...
Пока следователь записывал показания свидетеля, оперативники беседовали с другими жильцами подъезда. Оказалось, буквально за 5 — 10 минут до трагедии какой–то пьяный тип звонил в квартиру на другом этаже.
— Меня разбудил звонок, — сообщил сосед. — Открываю дверь, а там незнакомец дышит перегаром:
— Позовите Витю.
— Нет здесь никакого Вити.
— Мне нужен Витя.
— Говорят тебе, что Вити тут нет.
— Дай два рубля.
— Пошел вон! — разозлился сонный хозяин и, захлопнув дверь перед носом ночного визитера, отправился спать дальше.
На последующие звонки незваного гостя жилец больше не обращал внимания. А тот, как выяснялось, спустя пару минут уже спустился этажом ниже и препирался с будущей жертвой.
— Первой зацепкой стал след, который учуял служебный пес, — вспоминает первые дни поиска старший оперуполномоченный уголовного розыска Первомайского района Владимир Станулевич. — Собака привела нас к детскому саду на соседней улице. Мы решили, что злоумышленник мог скрыться в близлежащих домах, и искали в них. Обошли все квартиры — безрезультатно. Затем мы ухватились за информацию о том, что незнакомец вел речь о некоем Вите.
Тупик
Разумно предположив, что преступник шел в гости к какому–то знакомому по имени Виктор, но ошибся дверью, сыщики стали опрашивать всех мужчин с таким именем в доме, где произошло преступление. Определив круг их друзей и знакомых, выясняли, кто и зачем мог к ним приходить. Однако никто не знал человека с фоторобота (его составили по описанию единственного свидетеля, рассмотревшего преступника). А разыскивали парня 25 лет, плотного телосложения, среднего роста, с русыми волосами, в штроксовой куртке. Параллельно искали его и в так называемой группе риска: среди наркоманов, бывших осужденных, местных выпивох. А также узнавали, кто обращался за медицинской помощью в больницы города, полагая, что злодей, совершая преступление, мог быть ранен. Семь человек из уголовного розыска Первомайского района сбивались с ног несколько недель подряд.
— Обходя игорные клубы района, расспрашивая сотрудников о каких–нибудь необычных посетителях, удалось выяснить, что в одном из них в вечер убийства был приметный парень, — делится нюансами розыскной работы заместитель начальника уголовного розыска Алексей Казаков. — Его запомнили благодаря порезанной руке. Охранник рассказал, что этот молодой человек поначалу был не один, а с каким–то приятелем. Некоторое время они общались на повышенных тонах, даже повздорили, а потом расстались: тот, с перебинтованной рукой, остался в клубе, а второй ушел. Казалось, наконец–то мы у цели.
Однако сыщики рано радовались. Видеокамера зафиксировала силуэт сидящего за столиком молодого человека, можно было рассмотреть его лицо, но единственный свидетель, видевший вероятного преступника, вынес однозначный вердикт: не он. К тому же таймер на видеозаписи свидетельствовал о том, что во время убийства человек с перебинтованной рукой находился в баре и, соответственно, не мог быть преступником.
— Мы вновь вернулись к поискам загадочного Виктора. В круг поиска попали около 60 человек из соседних домов и всего района. Но и здесь после нескольких недель работы нас ожидала неудача.
Кто ищет, тот находит
Зная, что в огромном количестве информации, которую удалось узнать от сотен опрошенных людей, могло случайно затеряться пусть одно, но рациональное зерно, «опера» стали заново прорабатывать старые версии. Покоя им не давал незнакомец с порезанной рукой, которого запечатлела видеокамера. Однако устанавливать его личность даже следователю казалось бесперспективной затеей. Ведь по всему выходило, что он непричастен к убийству: и внешность не та, и алиби неоспоримое. Тем не менее оперативники, распечатав фото, стали ходить по местным кафе, барам, магазинам, пивным в надежде, что кто–то его узнает. Расчет оказался верным. В парне на снимке работники соседнего игрового клуба узнали Сергея Быстрицкого, своего постоянного клиента. А когда сотрудники уголовного розыска наведались к нему домой, дело наконец сдвинулось с мертвой точки.
Парень сообщил, что в тот злополучный день он встретился со своим приятелем, 19–летним Дмитрием Кирсом. Выпили, поболтали, прежде чем идти в клуб, и немного повздорили, так как, демонстрируя новый нож, друг якобы в шутку полоснул Сергея по руке острым лезвием. Выяснилось, что Дмитрий, когда выпивал, полностью терял над собой контроль. В клубе они тогда разошлись и несколько дней не виделись, а когда встретились, «шутник» обмолвился, что вроде той ночью кого–то пырнул в подъезде.
Задержать подозреваемого оказалось уже делом техники. Скоро он дал признательные показания. Правда, без точных подробностей. Единственное, что он помнил, — подъезд, звонок, злость, нож и много крови. Он не смог рассказать, почему шел именно в этот дом, не смог уточнить, кто такой Виктор и зачем он его искал. Не вспомнил он этого и в суде, где был приговорен к 18 годам лишения свободы.
***
Мне кажется, вред от алкоголя куда существеннее, чем о нем говорят. Если на пачках сигарет пишут, что «Курение убивает» и «Грозит раковыми заболеваниями», то на каждой бутылке водки, думается, стоило бы размещать более пространные предупреждения. Например, о том, что алкоголь способен стирать память, отбирать человеческий облик, превращать разумное существо в бездумного робота, совершающего непоправимые ошибки. Как видим, итог обычной выпивки Дмитрия Кирса — нелепая, случайная смерть ни в чем не повинного человека, которую никак не исправить и за которую теперь предстоит долгая расплата.
