—Начнем с того, что есть теория, согласно которой жизнь возникла на Земле в момент радиационной вспышки. И, стало быть, радиационный фон нам необходим. Даже в человеческом теле присутствуют природные радионуклиды — 40К, 87Rb и др. Более того, есть местности, где радиационный фон в 2 — 3 раза выше, чем в среднем по планете, — в индийском штате Керала, в китайской провинции Гуандун, в американских штатах Айова и Иллинойс. Люди там живут тысячами лет! И что же показали исследования, охватывавшие по 700 – 800 тысяч человек, которых тщательно обследовали? Не было выявлено ровным счетом никаких отклонений, тем более генетических. Кстати, в штате Айова был интересный случай. Высокий радиационный фон там обусловлен повышенной концентрацией радия в воде реки. И когда исследователи выяснили, что местные жители часто болеют раком костей и легких, то, естественно, решили: вот оно, доказательство! Оказалось же, что заболеваемость этими видами рака в Чикаго еще выше, хотя и при радиационном фоне в пределах нормы. О чем это говорит? Что есть множество других факторов, и один из них, на мой взгляд, — психологический.
— Можно ли верить сообщениям о том, что малые дозы радиации, наоборот, полезны?
— Можно. Есть такое явление, как гормезис, суть его в стимулирующем действии малых доз. Как бы кто ни подвергал его сомнению, но оно доказано на микроорганизмах, растениях, на мышах. Скажем, растения помещали в специальные свинцовые ящики, где были воздух, вода, питание — все необходимое, кроме естественного радиационного фона. И жизнедеятельность растений угнеталась! Но стоило вернуть природную радиацию, как она восстанавливалась. Недаром радиация сейчас очень широко используется в сельском хозяйстве для ускорения прорастания и повышения всхожести семян, увеличения сращивания при вегетативных прививках и т.д. И, наконец, есть еще один научный факт, который уже никто не может опровергнуть, — это так называемый радиоадаптивный ответ. На 100 процентов доказано, что если на любой организм подействовать сначала малой дозой излучения (примерно 20 сГр) и через 3 — 4 часа дать большую, повреждающую, то ее влияние будет примерно вдвое меньше, чем если бы не было первой, «мобилизующей» организм дозы.
— Медики говорят, что напрямую с наследством Чернобыля, ионизирующим излучением, пока можно увязать только рост рака щитовидной железы.
— Да, это так. Но даже здесь сыграла роль не только радиация, но и другие факторы, в том числе неправильная йодная «профилактика». Вообще говоря, южные районы Беларуси являются эндемичными по зобу, и вплоть до 1980 года там проводилась профилактика при помощи йодированной соли. Когда ситуация нормализовалась, программу остановили. В итоге к 1986 году у жителей этих регионов образовался дефицит йода в щитовидной железе, поэтому радиоактивный йод после аварии накапливался у них гораздо интенсивнее. Прибавьте сюда то, что целую неделю факт аварии замалчивался, а когда объявили о необходимости профилактики, то это было грубейшей ошибкой — радиоактивный йод уже проник в щитовидную железу и дополнительный прием йода препятствовал его выведению из организма. При этом люди бросились пить спиртовой раствор йода, который и сам способен повреждать щитовидку.
— А что надо было делать?
— В Польше в ночь аварии будили детей, чтобы дать им йодистый калий. Его надо было принимать чем раньше, тем лучше, но уж никак не неделю спустя. Избыток йода так же вреден, как и его недостаток... Вообще, очень сложно проследить, зависит ли от малых доз частота, например, рака. Потому что если заболеваемость им и так высока, как сейчас, и к ней добавляется сотая доля процента, вызванная радиацией, то это просто невозможно статистически уловить. Такая связь на сегодняшний день никем не доказана. Не доказано даже, вызывает ли радиация мутации у человека. Даже у жителей Хиросимы и Нагасаки, получивших намного большие, несравнимые с чернобыльскими, дозы облучения. С другой стороны, конечно, если на данный момент негативные последствия не доказаны, это совсем не значит, что они не имеют места, — ведь их отсутствие тоже не доказано! Поэтому все допустимые уровни облучения рассчитываются с учетом всех возможных, даже гипотетических эффектов! Но я, например, считаю, что химия намного опаснее — то, что мы едим, что пьем, чем дышим. Мы «варимся» в канцерогенном бульоне. И чтобы не соприкасаться с опасными факторами, по идее, надо жить под стеклянным колпаком. Невозможно очистить всю биосферу! Да и не нужно. В нас природой заложено очень много механизмов, которые позволяют приспосабливаться к все новым и новым условиям. Знаете ли вы, допустим, что содержание свинца в организме современного человека во много раз больше, чем в мумиях? Но мы же прекрасно адаптировались!
— И тем не менее группа гродненских ученых недавно заявила, что малые дозы радиации вызывают как минимум психосоматические заболевания.
— Это больше похоже на правду. Проводилось исследование ликвидаторов, которые все получили высокую дозу облучения. И вот что оказалось. Нарушения со стороны здоровья взаимосвязаны у них отнюдь не с полученной дозой, а со степенью стресса (с наличием в организме его маркеров)! Проще говоря, тот, кто больше переживал из–за происшедшего, больше и болел. А тот, кто получил даже более высокую дозу, но психологически справился, пострадал в меньшей степени. В этом смысле в понимании происходящего хронический стресс — едва ли не ведущее понятие. Не зря раньше говорили: причина рака — долгая печаль. Так же и теперь: у человека само убеждение, что он живет на «грязной» территории, что малые дозы радиации пагубны или что флюорография вредна, уже способно разрушить здоровье.
Справка «СБ»
Радиация в малых дозах может встречаться:
в продуктах питания (но, вообще говоря, в Беларуси требования к ним еще жестче, чем европейские);
в строительных материалах;
на деньгах;
в драгоценных и полудрагоценных камнях и минералах;
в пластиковых изделиях;
в красках, эмалях и люминесцентных покрытиях.
А облучение в малых дозах активно применяется:
в сельском хозяйстве для повышения урожайности растений;
в животноводстве для повышения удоев, яйценоскости, увеличения скорости набора веса;
для обработки ювелирных изделий;
для дезинфекции;
в химической промышленности;
в медицине (например, при лечении онкологических заболеваний и в радоновых ваннах, которые показаны при болезнях суставов, артритах, ревматизме).
