Вышел ли наш сосед Евросоюз из кризиса? Если судить по новостям из Германии, то, наверное, да. Эксперты иначе как впечатляющими темпы экономического роста ФРГ и не называют. ВВП этой страны в этом году прибавил 3,9 процента по сравнению с аналогичным периодом 2009–го. Проблема в том, что «прицепные вагоны» тормозят, в итоге стоит весь состав. В Евросоюзе начинается тихое брожение: провален бюджет организации на следующий год, начались разговоры о новой череде банкротств среди «бедных родственников» в ЕС, снова проблемы у евро...
Италия с начала года прибавила всего процент, показатели Испании на нуле, тревожная ситуация во Франции — вторая по величине экономика еврозоны не в состоянии исполнять свою обычную роль «запасного паровоза». Хуже всего дела обстоят в Ирландии, которая вслед за Грецией вплотную подошла к пропасти дефолта.
«Крайне легкомысленно было верить, что слабость экономик таких небольших стран, как, например, Греция или Португалия, можно компенсировать в рамках всего ЕС, — пишет немецкая деловая газета Frankfurter Allgemeine. — Финансовая взаимозависимость европейских стран сегодня настолько велика, что какая–нибудь страна с 10–миллионным населением, которая вносит лишь 3 процента в общеевропейский ВВП, вполне способна подорвать стабильность всего европейского валютного союза». То, что раньше выглядело как достоинство ЕС, сегодня обернулось его слабостью.
И что же в этой ситуации делать? Уже раздаются призывы повернуть вспять процесс интеграции таких непохожих друг на друга государств. До последнего времени членство в Евросоюзе было гарантией того, что уровень благосостояния населения страны повысится. Во время кризиса бедные стали еще беднее, а богатые — еще богаче. Резко обозначились различия в уровне развития отдельных участников еврозоны. В связи с этим даже рассматривается вариант исключения из валютного союза отстающих (вслух их, конечно, предлагается исключать не за отставание, а за бюджетную недисциплинированность, но суть от этого не меняется). А в Германии кое–кто вообще предлагает упразднить валютный союз и вернуть дойчемарку — с ней проблем будет меньше, чем с евро.
Я слабо себе представляю, как правящий сегодня политический класс в Европе откажется от «проекта своей жизни», однако то, что такие разговоры ведутся, — неприятный симптом для евроинтеграции. Откат назад чреват огромными экономическими и, главное, политическими последствиями. «В этой ситуации, нравится нам это или нет, не остается ничего иного, как двигаться вперед», — замечает Frankfurter Allgemeine, которую иногда называют выразителем интересов правящей верхушки в Германии.
Увеличение бюджета Евросоюза на следующий год выглядело именно таким шагом вперед. Если сейчас сравнивать казну Евросоюза с бюджетами отдельных его членов, то сравнение, разумеется, будет в пользу последних. Поэтому, наверное, Еврокомиссия предложила увеличить бюджет ЕС на 6,2 процента. Группа стран во главе с Великобританией сочла это «неэтичным» в период, когда страны ЕС вынуждены у себя дома сокращать бюджетные расходы. Подобного поражения руководство европейского содружества не видело с 1988 года.
«Вызывает сожаление тот факт, что незначительное число государств — членов ЕС торпедировали принятие бюджета на будущий год», — заявил в Брюсселе председатель Европарламента Ежи Бузек. По его словам, подобное упрямство подрывает доверие граждан и веру в способность структур ЕС принимать разумные решения.
Во время обострения кризиса, когда сигнал SOS подала Греция, Евросоюз вполне разумно создал 750–миллиардный фонд для поддержки тонущих экономик. Сейчас в аналогичной ситуации оказалась Ирландия. Нестабильность на Зеленом острове уже спровоцировала падение обменного курса евро относительно доллара США. Поэтому Брюссель и Берлин пытаются надавить на Дублин, чтобы он принял помощь. В Ирландии же, памятуя об опыте Греции, опасаются, что заем будет означен жесткими условиями. Раньше члены ЕС испытывали дискомфорт от того, что свою волю им будут навязывать Брюссель и некие наднациональные органы (помните, как Ирландия провалила референдум по Лиссабонскому договору?). Сегодня все чаще государства поменьше и победнее сталкиваются с тем, что им диктуют решения европейские тяжеловесы. Возможно, у них на это и есть объективные основания, но доверия внутри Евросоюза от этого больше не становится.
