Все на этом свете имеет цену

Все на этом свете имеет цену. Все можно продать и купить. Что–то стоит дорого, что–то — не очень. Но есть вещи вроде бы абсолютно пустяковые, в прямом смысле копеечные, но невероятно ценные. К таким вещам я отношу елочные игрушки. Не старинные, дореволюционные или довоенные, с такими все понятно — антиквариат. Я подумал об игрушках, купленных родителями в то время, когда я пешком под стол ходил, когда был горьким ребенком и даже школьником.

Я как–то писал о своих елочных игрушках, о картонных коробках из–под обуви, в которых они хранятся целый год. Стоят такие коробки в современных шкафах модных квартир, на антресолях, в кладовках и терпеливо ждут своего часа... Ждут, когда появится в доме елка, пусть даже не живая, пахучая и колючая, а банальная пластмассовая, сделанная в Китае. Они ждут прихода Нового года, того удивительного и непонятного момента, когда соединятся в одну вертикальную линию две часовые стрелки.

Когда взрослые люди забудут на непродолжительное время все будничные заботы. Забудут о курсе доллара, о платежах по кредитам, долгах, о проблемах прошедшего года, об утратах, потерях, о прожитом... Когда даже скептикам и прагматикам начнет казаться, что скоро, через несколько мгновений, все изменится, перевернется самым чудесным образом. Когда непроизвольно стар и млад вдруг начнут верить в невозможное и загадывать желания. О желаниях распространяться не стоит, так как это сугубо личное, интимное и часто не произносимое вслух.

Но накануне этого момента, за несколько дней до него, надо обязательно достать картонные коробки, смахнуть с них пыль, раскрыть и начать колдовское действо. Осторожно и по одной, освобождая от салфеток или оберточной бумаги, доставать и выкладывать, желательно на большой стол, можно на диван, хрупкие шарики, сосульки, бусы–гирлянды, верхушки, звезды, лошадок, белочек и зайцев, космонавтов, фигуристов и лыжников, спутники... Да мало ли еще что в этих пыльных коробках?

Почему же эти незамысловатые изделия вызывают такой сильный душевный трепет, иногда передающийся в пальцы, заставляющий их предательски мелко дрожать, а глаза — слезиться? Так, словно в руке у тебя не банальный шарик из тонкого стекла... Поверьте, я не сентиментальный человек, а иногда даже жесткий. Но елочные игрушки меня как–то странно оглупляют, заставляя улыбаться и говорить ерунду, а порой нести самую настоящую чушь.

Историю некоторых своих игрушек я помню, каждый год повторяю, рассказывая дочке и жене. Они, зная завязку и финал, покорно слушают, кивают, торопят. Но торопить меня не надо, я и сам споткнусь, взяв в руки золотистый спутник или картонную серебристую рыбку. Я вдруг увижу отца — молодого, в клетчатой рубашке, пахнущего табаком. Даже голос его тихий услышу. Он расскажет мне о том, что Земля круглая, как мяч. И Луна такая же круглая. Я даже ему поверю, кивну, соглашаясь. Он и о спутнике расскажет, который запустили с земли, чтобы он летал между этими планетами. А потом я захочу его увидеть и стану смотреть в окно, но не увижу. В ночном небе будет сверкать россыпь мелких, похожих на соль–сахар, звезд... А спутник будет висеть на колючей ветке, и его можно качнуть, аккуратно потрогать...

В момент возни с елочными игрушками взрослые уменьшаются в размерах, а дети увеличиваются. И им кажется, что они легко могут дотянуться до вершины елки и водрузить на нее звезду. И вот что интересно, иногда это им удается. Знаю по себе. Отец как–то оставил меня в комнате, строго–настрого попросив ничего не трогать, пока он покурит на кухне. Я пообещал. Когда он вернулся, то на елке уже красовалась стеклянная звезда, сделанная из тонких трубочек и шариков. Как мне, пятилетнему, это удалось — не знаю. Списываю на чудо, а как еще объяснить невозможное?

Не выбрасывайте старые игрушки, не продавайте. Лучше передайте в наследство детям, внукам и правнукам. Хотя чаще всего о картонных коробках забывают, думая, что квартиры, машины, деньги и дома важнее. В бумагах, заверенных нотариусом, их никогда не упоминают...

ladzimir@tut.by

Советская Белоруссия № 247 (24628). Понедельник, 29 декабря 2014