Чтобы изменилось мнение о чем–то или о ком–то, обязательно что–то должно произойти. Событие, поступок...
Бывает, слушаешь какую–нибудь музыкальную группу и только плечами пожимаешь, не можешь понять, почему все те, чьим вкусам доверяешь, говорят, что это здорово. Удивляешься, что музыка не трогает, проходит мимо, не оставляя даже царапины. А потом вдруг сидишь утром — чай пьешь, а радио фоном звучит. И слышишь ту же музыку, те же слова, которые с мелодией так слились, что не отделить. Но ты только на несколько секунд перестаешь бутерброд жевать, чашка с чаем на воздухе застывает... Спрашиваешь: «Кто это?» Получаешь ответ и плечами пожимаешь. А потом ходишь целый день и мычишь себе под нос, пытаясь, может, и механически, воспроизвести то, что за завтраком слышал. Слова пробуешь вспомнить, мелодию восстановить. Вот так и меняешь мнение о музыкальном коллективе. И затем, стоит уж кому–то о нем заговорить, как сразу соглашаешься: да–да, музыканты толковые... Мелодия–то в памяти продолжает звучать.
Так и с человеком происходит. Сто раз его видел, разговаривал, по одним коридорам ходил, но как–то не воспринимал всерьез. А тут вдруг прочел текст и зауважал. И уже по–другому к нему относишься. Вот у меня в свое время изменилось отношение к актрисе Аджелине Джоли. Ну звезда. Красотка. Но большинство ее актерских работ, это мое мнение, на подростков рассчитаны. Бегает, дерется, глазками хлопает, улыбается пухлыми губами, скандалит в свободное от съемок время, кавалеров меняет... А потом вдруг узнаю, что она ребенка усыновила. Проходит время, а она еще одного усыновляет и еще. И своих уже трое, и приемных. И тут что–то во мне происходит. Нет, мое мнение о ней как об актрисе не меняется, а вот как человека я начинаю ее по–иному оценивать. Возникает чувство. И чувство то — искреннее, в нем даже восхищению есть место. Когда теперь вижу ее на экране, пусть даже роль пустячная, все равно радуюсь за нее и еще больше за детей, которым она любовь и заботу подарила.
У меня, как и у всех, есть мобильный телефон. Завел я его давно, одиннадцать лет назад. Как в наше мобильное время и без связи? Аппараты пару раз менял, а вот телефонный номер, оператор и тарифный план все эти годы оставались прежними. Зачем новации, если привык, если все и так устраивает? Но 3 ноября в Минске появились красные тумбы, а в них, за стеклом, разноцветные корешки книг... Казалось бы, что мне с того?
Желание сменить оператора пришло не сразу. Яркие, издалека заметные тумбы уже стояли на площади Якуба Коласа, чуть левее бронзового памятника, люди вокруг них толпились. Много молодежи: школьники, студенты, но и людей постарше хватало. Присматривались, знакомились с содержанием «Мобильной библиотеки». Скачивали понравившиеся произведения на свои смартфоны, планшеты. Читали. Якуб Колас, Янка Купала, Василь Быков, Максим Танк, Максим Горецкий, Агата Кристи, Генрик Сенкевич, Рей Брэдбери, Лев Толстой, Антон Чехов, Владимир Короткевич, Андрей Федоренко... И фамилии знаковые, и произведения, временем отобранные. Люди читают, улыбаются. В вагоне метро молодежь друг другу книгами хвалится в своих смартфонах, а потом погружается в чтение.
Понимаю, теперь такое время, что человек нужную книгу по всему городу искать не станет. Да и если найдешь ее в магазине, надо заплатить. А тут все просто — подошел с гаджетом к красной тумбе, выбрал, что интересует, скачал и читай. И все это счастье абсолютно бесплатное и круглосуточное. Почти все, что есть в «Мобильной библиотеке», стоит у меня дома на книжных полках. Так что я тут не столько за себя радуюсь, а больше за других. И восхищаюсь телефонным оператором, который такой интересный и нужный проект придумал и реализовал.
С площади Якуба Коласа красные тумбы переместились во двор «политеха», к зданию кинотеатра «Октябрь». Потом еще куда–то... Ведь это не просто красные тумбы с корешками книг, а первая в стране «Мобильная библиотека». Ну а для меня — первый за годы веский повод что–то в жизни пересмотреть.
Советская Белоруссия №224 (24361). Четверг, 28 ноября 2013 года.
