Абсурд означал у греков логический тупик. Место, где рассуждение приводит к очевидному противоречию, а то и к явной бессмыслице. А следовательно, требует иного мыслительного пути. И в этот логический тупик последнее время я попадаю все чаще.
Стою в очереди в банке. Из 4 человек я — последняя. Кассир обслуживает 40 минут трех впередистоящих. А когда подходит мой черед, опускает жалюзи, безучастно объясняя: «Станьте в другую очередь или ждите, когда у меня закончится перерыв».
Это что — профессиональная этика такая или профессиональная вредность? Почему в банке мне кассир может заявить: «До конца рабочего дня остается 10 минут, поэтому приходите завтра»? В ЖЭСе диспетчер может съязвить: «А какое лично я имею отношение к вашим остывшим батареям?» Вот в поликлинике от врача я еще не слышала: «Дорогие пациенты, у меня прием до 11. Кто не успел — приходите в другой раз». Что мешает так поступать в других сферах?
Мы уже как–то поотвыкли от операторов и продавщиц, злорадно закрывающих окошко на «обеденный перерыв» перед носом у отстоявшего длинную очередь клиента. А ведь еще относительно недавно казалось, что «этот бардак никогда не закончится». Сегодня даже не смотрим на часы (не обеденное ли время?), когда нужно позвонить в какую–нибудь службу. И кажется каким–то отголоском прошлого, когда, набрав номер, слышишь в трубке раздраженное: «Вообще–то сейчас обед, у меня сыр во рту!»
На руках пригласительные на «Трех поросят» в театр. Нарядились, пришли. Билетер считает по головам, не сходится: два билета — три головы!
— Но ребенку два года — он на коленях сидеть будет, потому что просто не увидит ничего, — я понимаю, что опять попала в какую–то абсурдную ситуацию.
— До трех лет дети не допускаются в театр. Покупайте билет! — невозмутима проверяющая.
А с билетом что, уже и возраст не важен? Какой смысл платить за два места, если одно все равно останется незанятым? Эдак и с беременных можно брать, как за двоих. Почему в театр драмы до 4 лет без билета пускают, в цирк до 5 лет бесплатно можно ходить, и в кинотеатр «Киев», и в концертный зал «Минск», и в зоопарк — милости просим. А вот до балета, оказывается, нужно дорасти!
Я могла бы наставить еще несколько десятков таких же риторических вопросов. Почему, скажем, для многодетной мамы из деревни Прозороки Глубокского района было открытием узнать, что ей больничный по уходу за ребенком положен, пока ему не стукнет 14 лет? «У 6–летнего сына температура 38,9, а участковый врач говорит: ребенок уже в школу ходит, самостоятельный, поэтому берите отгулы на работе», — сетует наша читательница. Или почему в нелепой ситуации оказался третьеклассник одной из гродненских гимназий? Папа с сыном купили дневник, изданный на белорусском языке, вместе заполнили его на «роднай мове», логично рассудив: на каком напечатан, на таком и заполняем. Но учительница попросила купить новый и подписать его по–русски. Почему? Потому что в инструкции написано, что школьная документация должна вестись на основном языке преподавания. А это русский. И уже со школьной скамьи в голове ребенка начинается путаница: государственных языка — два, а пользоваться можно одним!
Ну а как вам история, приключившаяся как–то, когда мы с фотокором ехали в командировку? Билеты на поезд купили в разные вагоны, но кофе выпить решили вместе. Проводница восприняла это как явное нарушение порядка: «Молодой человек, освободите место, вы не из этого вагона!» «Ну и что? — не ожидал такого поворота фотограф. — Я же никому не мешаю?!» «Я вообще–то здесь работаю, а не кофе разношу, — не унималась проводница. — Я должна знать, сколько у меня свободных мест».
Я долго подбирала объяснение этому явлению. Формализм, бессмысленное следование инструкциям, слишком вольная их трактовка, равнодушие? Или это банально — дефицит здравого смысла? Как–то с подругой забежали в пустой троллейбус, у которого через остановку — конечный пункт, и кондуктор не встала в позу, сказала: «Купите хотя бы один билетик на двоих, чтобы и вам не обидно, и мне приятно». Так что правила и инструкции совсем не исключают человечности.
