Два года назад Артура Куприянова, 25–летнего жителя поселка Кировский Витебского района, жестоко избили. Из–за этого у него парализовало левую часть тела. «По решению суда виновный должен выплатить мне 100 миллионов рублей, — пишет в редакцию «СБ» Куприянов. — Но он компенсировал лишь 15 миллионов. Я целый год был неподвижен. Сейчас немного стал ходить с костылями или кийком. Чувствую, что могу выздороветь. Мне нужны врачебная помощь, деньги на лечение. Однако врачи махнули на меня рукой, обидчик — не платит. Надеюсь, журналисты разберутся в ситуации. Спасите мою судьбу! Я не хочу быть инвалидом!»
Недавно я встретился с Артуром. Он рассказал, что вырос в поселке Кировском — это пригород Витебска. Когда ему было 15, попал под машину. Но после той аварии сумел выкарабкаться. Окончил строительный лицей, стал квалифицированным отделочником. Успел поработать на стройках Санкт–Петербурга, Сочи. Два года назад Артур трудился у предпринимателя на Витебщине. Отделывал квартиры, коттеджи. Зарабатывал по 1.000 долларов в месяц. 31 августа 2013–го он вспоминает как страшный сон:
— С другом в витебском кафе пили пиво. Привязался парень из соседней компании. На предложение выйти поговорить я поднялся и отправился на улицу. На крыльце увидел, что меня поджидают человек 15. После удара в лицо я упал и ударился головой о бордюр. А вся шайка меня ногами пинала... В тяжелом состоянии меня привезли в поселок и оставили в подъезде, где я пролежал до утра.
Артуру сделали операцию. Установили группу инвалидности. На суд он прийти не мог — его носили на руках. Обидчика — Сергея Одинцова, монтажника одной из транспортных организаций областного центра — признали виновным в причинении тяжких телесных повреждений. Одинцова приговорили к 5 годам ограничения свободы и обязали возместить пострадавшему моральный ущерб — около 100 миллионов рублей. Если сначала небольшие суммы поступали на счет Куприянова, то полгода назад перечисления прекратились. Недавно в Витебском областном госпитале инвалидов Великой Отечественной войны «Юрцево» Артур прошел курс реабилитации. Ему там делали массаж. Но парень считает, что этого недостаточно:
— Мне рассказывали, что под Минском есть санаторий, где даже переломанных людей на ноги ставят (речь о Республиканской клинической больнице медицинской реабилитации в Аксаковщине. — С.Г.). Но меня туда почему–то врачи не отправляют. Поехать туда за свои деньги я не могу, потому что пенсия по инвалидности у меня чуть более двух миллионов рублей.
Артур Куприянов
Артура понять можно. Раньше зарабатывал прилично, дом мечтал построить, семью создать. А сейчас живет с матерью, которая одна воспитывает троих сыновей. Неужели ему нельзя помочь? Этот вопрос я адресовал Наталье Макаренко, заместителю главврача Витебской городской поликлиники № 6, где наблюдается Куприянов:
— Артура врачи, считай, с того света вытащили. После лечения и реабилитации на дому он стал самостоятельно передвигаться. Если бы не медики, он был бы лежачим пациентом. Вместе с экспертами мы ему объяснили: чтобы поправиться, необходима упорная работа по реабилитации. Это требует мотивации и времени. А надеяться, что после лечения в реабилитационном центре он будет как новенький — сродни чуду. Человеческий организм, к сожалению, не машина, где можно заменить разбитую деталь.
С помощью начальника отдела прокуратуры Витебской области Василия Пашковского я выяснил, почему выплаты Куприянову до сих пор были столь мизерны. Вот что рассказал Василий Иванович:
— Сначала Одинцов отбывал наказание на «химии» в Россонском районе. Но это исправительное учреждение ликвидировали, а осужденного перевели в Шклов. Там он живет в спецобщежитии. Обязан работать, чтобы обеспечивать себя и выплачивать долг Куприянову. Но Одинцов — работник невысококвалифицированный. За 2014–й, когда он трудился в трех организациях Россонского и Шкловского районов, у него из зарплаты в пользу Куприянова удержали лишь 6 миллионов рублей. В 2015–м он более двух месяцев сидел без работы. Только в мае его устроили уборщиком в исправительную колонию. Формально можно упрекнуть отдел принудительного исполнения Железнодорожного района Витебска за то, что исполнительные листы Одинцова за ним отправляли не слишком оперативно. Но это не главная причина незначительных выплат. Основная проблема — в отсутствии у Одинцова постоянной работы, в его низких заработках.
Можно ли должника заставить расплатиться быстрее? Да, если у него есть имущество или сбережения. Если же нет, деньги можно вычесть лишь из зарплаты. Для осужденных, которые претендуют на условно–досрочное освобождение или хотят попасть под амнистию, погашение долга — стимул. Но если такого стремления нет, долги за ними могут числиться годами. Сумму, конечно, можно индексировать с поправкой на инфляцию. Однако время уходит.
Тем не менее не все так плохо в этой истории. Артуру Куприянову казалось, что причина, по которой его не направляют в Аксаковщину, — деньги. Но медицина у нас бесплатная. А вот противопоказания для посещения Республиканской клинической больницы медицинской реабилитации у него есть. Несмотря на это, по словам Натальи Макаренко, витебские медики уже направили ходатайство коллегам из Аксаковщины с просьбой принять Куприянова на лечение.
svg–vt@mail.ru
Фото автора.
Советская Белоруссия № 126 (24756). Вторник, 7 июля 2015
