Владимир Игнатик любит слушать, как падают большие шкафы
Жеребьевка накануне матча Кубка Дэвиса — мероприятие большей частью протокольное, а оттого на неожиданности небогатое. Но иногда именно здесь взрываются настоящие информационные бомбы. Ветер перемен в раздевалке нашей команды задул еще накануне, после заявления Владимира Волчкова о том, что матч против швейцарцев станет его прощальной гастролью в Кубке Дэвиса. Но даже на этом фоне состав сборной Беларуси, озвученный накануне ее капитаном Дмитрием Татуром, стал настоящей сенсацией. Место второго номера команды занял вчерашний юниор Владимир ИГНАТИК. Впрочем, сенсацией ли? О смене поколений говорят уже давно, а фамилия Игнатика только за прошлый год столько раз соседствовала со словом «сенсация», что слова экс–капитана сборной Сергея Тетерина о том, что «Володя имеет все шансы к концу года стать самым рейтинговым белорусским теннисистом» отнюдь не похожи на шутку. Итак, знакомьтесь: чемпион юниорского «Ролан Гаррос», финалист Уимблдона и главная надежда белорусского тенниса.
— Когда же это я в последний раз дома–то играл? — юное дарование улыбается и теребит кепку. — Уж и не вспомнить... Наверное, на прошлогоднем чемпионате Беларуси. Но Кубок Дэвиса — совсем другое дело: команда, страна, ответственность... Я, конечно, уверен в себе и постараюсь показать свой лучший теннис, но ощущения наверняка будут совсем другие. Ведь когда я сам за себя играю, то мне, не поверите, все равно: это «Фьючерс» местного масштаба или Уимблдон, Беларусь или США. Есть только я и соперник.
— Кстати, о США: в последнее время ты из–за океана только на турниры и выбираешься. Похоже, адаптация прошла успешно?
— Да адаптации как таковой и не было–то. Перед отъездом усиленно с репетитором занимался, поэтому языковой барьер преодолел достаточно быстро. А обстановка... Нет, разница все–таки есть. На тренировках, например, о тебе еще позаботятся, а на турнирах ты должен всего добиваться сам. Зато теннисом люди интересуются. Я, правда, еще не играл на действительно высоком уровне, но даже на наших турнирах около сотни зрителей стабильно собиралось. Несколько раз даже трибуны поддерживали меня, хотя на противоположной стороне корта находился американец: нечастое для США явление.
— То есть о переезде не жалеешь?
— Не хочу оценивать и сравнивать американскую и белорусскую системы подготовки — специалисты сделают это лучше меня. Но я однажды понял, что тренироваться здесь не могу. В США совсем другой подход. Здесь ставка часто делается на массовость, на достижение сиюминутных результатов. Там — более индивидуальная система подготовки, работа на перспективу. Да и многие знания, которые я приобрел, больше нигде получить, наверное, нельзя. Как–никак, школа Роддика.
— Расскажи.
— Техас, город Сан–Антонио, жарко... Это если вкратце. А если подробнее, то заниматься там очень комфортно. Городок небольшой, школа вынесена за его пределы — никто и ничто не мешает. Да и директор академии — канадец Майрон Грюнберг — очень известный в теннисных кругах человек.
— Насколько я знаю, он же является и твоим тренером...
— Да. Я сначала занимался у Джона Роддика, но потом он решил сосредоточиться на работе со своим братом Энди и мне пришлось искать другого тренера.
— Судя по всему, перемены пошли на пользу: в первый же год тренировок под началом Грюнберга ты выиграл юниорский «Ролан Гаррос», да и на Уимблдоне пошумел славно...
— Выходит, что мы нашли друг друга. Хотя с Грюнбергом, наверное, по–другому и нельзя. Очень уж неординарный человек. 60 лет, а тренируется наравне с нами. Утром пробежки, потом — занятия на корте. Да и авторитет у него — будь здоров! Вот и растем понемногу.
— К слову, ты — первый белорусский теннисист, который вполне комфортно чувствует себя на грунтовых кортах. Это тоже результат работы с Майроном?
— Отчасти. Перед Открытым чемпионатом Франции я готовился по специальной программе, в которой отдельным пунктом стояла физическая подготовка. На грунте она важна. Плюс терпение... Но вообще–то я себя отношу к универсальным игрокам. Кстати, рассуждая о специфике покрытия, почему–то принято мыслить категориями: вот «хард» — это быстро, а грунт — обязательно медленно. Я встречал такие грунтовые корты, которые иному «харду» фору дадут. Нужно быть ко всему готовым.
— Хорошо, поставим вопрос по–другому: какой из четырех турниров «Большого шлема» ты выиграл бы с особым удовольствием?
— Уимблдон. Даже с учетом того, что я до сих пор ни разу не играл на «Аустралиан Оупен». И покрытие здесь совершенно ни при чем. Там действительно особенная атмосфера. Это классический турнир, к тому же история тенниса берет свое начало в Англии. Наверное, это обстоятельство и позволяет британцам сохранять индивидуальность в век, когда теннис можно смотреть хоть круглосуточно в любом виде и на любых кортах. И, к слову, я не одинок в своем отношении к Уимблдону. Жаль, что не удалось его выиграть в прошлом году: буду пробовать реабилитироваться на взрослом уровне.
— Кстати, об уровне: как осваиваешься в роли полноправного теннисиста–профессионала?
— Непросто. То, что я выигрывал на юниорских турнирах, пусть и «Большого шлема», совершенно не означает, что, перейдя во взрослый теннис, я также начну обыгрывать одного соперника за другим. Как–то «барахтаться» можно только на турнирах невысокого класса, а чтобы поддерживать скорости, которые могут приносить победы на серьезных соревнованиях, нужно гораздо больше сил. И больше опыта. Свой последний матч, кстати, я именно по этой причине и проиграл.
— Авторитетом задавили?
— Я совершенно равнодушен к заслугам соперников. Большие шкафы громче падают.
— А как относишься к тому, что слишком резвый взлет карьеры часто «срывает крышу»?
— Это вы о деньгах, славе и прочих радостях жизни? Я четко осознаю, что нужно постоянно держать себя под контролем. На путь в элиту мирового тенниса сложно стать, но еще сложнее вернуться на него, если вдруг оступишься. Так что лучше ни на что постороннее не отвлекаться. Я даже заработанные призовые почти не считаю. Да и нечего пока, если честно, считать.
— А на что потратил свой первый гонорар?
— Вот это, кстати, помню. На гостиницу!
— Купил?
— Пожил. Отели и еда, особенно в Соединенных Штатах, — дело не из дешевых. Плюс перелеты по турнирам... Да и вообще, чтобы теннис начал приносить ощутимый доход, нужно подняться повыше, чем 601–е место в мировой классификации, на котором я нахожусь сейчас. Лучше всего — в первую сотню. Пока же проект «Владимир Игнатик» не всегда себя даже окупает.
— А говорят, что достойное поражение от сильного игрока может быть важнее иной победы...
— Только не для меня. Характер такой: проигрывать не люблю! И не важно, кто находится по ту сторону сетки: спарринг–партнер, Энди Роддик или Роджер Федерер. Я и к тренировкам так же отношусь: всегда стараюсь быть лучшим, сделать так, чтобы меня заметили и оценили. Да и в жизни то же самое: хочу всегда и везде быть первым! А то, что это место сегодня занятно, — не беда. Подвинутся!
Расписание матча Кубка Дэвиса Беларусь — Швейцария
11 апреля, 15.00.
Максим Мирный — Стефан Боли, Владимир Игнатик — Станислас Вавринка.
12 апреля, 15.00.
Максим Мирный/Владимир Волчков — Ив Аллегро/Станислас Вавринка.
13 апреля, 13.00.
Максим Мирный — Станислас Вавринка, Владимир Игнатик — Стефан Боли.
Капитаны команд имеют право внести изменения в составы команд за час до начала матча (в третий день — за 10 минут). Игрок, замененный в первый игровой день, лишается права принять участие в одиночных встречах.
Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".
