С вероятностью 99,9 процента
Максим Васильевич сидит напротив меня. С его глаз срываются слезы. Я молчу. Просто не могу, да и не знаю, что говорят в таких ситуациях. Он все также продолжает плакать. Наше безмолвие повисает в воздухе. Минута. Вторая. Третья. Четвертая. Пятая. Наконец его хриплый голос вновь разрывает тишину, а я несмело перевожу дыхание.
— Представь, еще несколько дней назад я был молод и полон сил. Мне улыбались деревья и небеса, а сейчас перед тобой сидит старик. Ста-а-арик, — Максим Васильевич почему-то тянет слова и судорожно теребит подол своей рубашки. — Как она могла так со мной поступить?! Как?! Я любил свою жену до безумия. Ве-е-ерил ей! Доверял. Боже, а как я ждал нашего ребенка! Ха-ха-ха! Нашего... Обманывал самого себя! Когда родилась Юляша, души в ней не чаял. Вставал к ней по ночам, носил на руках, кормил из бутылочки и стирал пеленки... А сколько радости было, когда она сказала свои первые слова и назвала меня “папой”. Доченька, Юлечка, почему ты оказалась не моим ребенком?! Почему? Я готов кричать и биться головой об стенку. Сердце разрывается. А, знаете, в детстве я любил читать ей сказки, в юности помогал делать уроки и так беспокоился, если она задерживалась на дискотеке. Больно... Результаты анализов убили меня. Растоптали! Интересно, что было бы, если б в тот злополучный день ссоры жена не выкрикнула: “Кто ты мне такой? Меня с тобой ничего не связывает. Даже Юлька — это не твой ребенок”. Потом она еще долго уверяла, что наговорила мне глупостей, что неправда все это... Но уже тогда я стал немножко другим. Не собой... А ДНК-экспертиза все подтвердила. Я — не отец. Я — никто...
Сколько подобных душевных драм разыгрывается в стенах помещений, где находится судебная экспертиза (именно там я встретила Максима Васильевича)! Разве можно перечесть? Хотя нередко случается и такое: мужчины сомневаются, мучаются годами, а потом в один момент не выдерживают, хватают жену с ребенком в охапку и направляются на ДНК-экспертизу, которая-таки опровергает их страшные мысли. Другие “папаши”, наоборот, под принуждением суда “спешат” на анализы в надежде на то, что это маленькое топающее чудо вовсе не их дитя. Иначе — придется платить алименты. Кстати, такие горе-отцы чаще всего недовольны результатами анализов.
— В таком случае мы объясняем, что все полученные данные основаны на научных исследованиях, — рассказывает заведующий генотипоскопическим отделением Государственной службы медицинских судебных экспертиз Сергей Родионович Боровко. — Ребенок наследует половину генетического материала от матери и половину — от биологического отца. Сопоставляя характеристики ДНК матери, ребенка и предполагаемого отца, можно с вероятностью не менее 99,9 процента (на практике, как правило, эта величина составляет 99,9999 и более) установить отцовство или на 100 процентов его исключить. Человеческой ошибки здесь быть не может: все исследования проводятся на специальном оборудовании. Но если люди и после этих доводов продолжают не верить в истинность полученных результатов, мы предлагаем провести подобную экспертизу в другом месте. Кстати, можно обратиться даже за границу. Хотя подчеркну: белорусская служба судмедэкспертизы ничуть не уступает аналогичным институтам на европейском пространстве. Сегодня мы работаем по технологиям, которыми пользуются во всем мире.
“А девочка-то не наша!”
Часто на ДНК-экспертизу мнительные мамочки приводят своих деток. Их истории похожи, словно капли воды.
— Мне кажется, моего ребенка перепутали в роддоме. Леночка (Катенька, Володенька, Светочка ...) совсем на нас с мужем не похожа. Да и характер у нее не наш, — взволнованно объясняются женщины.
По словам Сергея Боровко, пока ни одно такое опасение здесь, к счастью, не подтвердилось. Конечно, боязнь родителей понятна: в газетах частенько пишут про путаницу с новорожденными, а для литературы и кинематографа тема внебрачных детей и вовсе излюбленная “изюминка” сюжета. Как тут не засомневаться? Особенно если ваш сынишка блондин с очами цвета василька, а вы с мужем обладатели темной шевелюры и карих глаз.
Да, жизнь любит преподносить такие жизненные ситуации, что ни один писатель-фантаст не придумает, а сотрудники Государственной службы медицинских судебных экспертиз по роду деятельности сталкиваются с “внештатными” обстоятельствами практически ежедневно. Случалось, приходилось даже определять отцовство... умершего человека.
— Доказать отцовство человека, которого уже нет в живых, на самом деле не так сложно, — говорит Сергей Родионович. — Особенно, если у умершего был взят образец крови в архив биологической экспертизы. Тогда в течение целых 10 лет теоретически можно провести экспертизу ДНК. Если же образцов нет, то и в этой ситуации можно определить отцовство, но для этого уже понадобится исследование образцов других родственников.
Как видите, современная наука может творить чудеса. А ведь генетический метод определения отцовства стал возможен только после того, как ученые приблизились к тайне человеческого генома, научившись его читать. Сейчас тяжело даже поверить, что чуть более двадцати лет тому назад о принадлежности ребенка к тому или иному мужчине (или женщине) судили лишь по косвенным признакам. В наши дни расшифровать свою ДНК может любой желающий. Только прежде чем решиться на такой ответственный и, может случиться, судьбоносный шаг, подумайте хорошенько: вам действительно это надо?
Справка “НГ”
Анализ ДНК по установлению родства можно провести в центральной судебно-биологической лаборатории Государственной службы медицинских судебных экспертиз; в лаборатории молекулярно-биологических исследований НИИ криминалистики и судебной экспертизы, а также в Государственном экспертно-криминалистическом центре Министерства внутренних дел. В Государственную службу медицинских судебных экспертиз можно прийти на экспертизу ДНК с понедельника по четверг с 9 до 11 часов. При себе необходимо иметь паспорт и свидетельство о рождении (для ребенка). Составив заявление о проведении экспертизы, заявители подписывают договор. Стоимость исследования зависит от количества членов семьи, участвующих в процедуре. Если анализы будут сдавать, к примеру, двое, то это им обойдется в 295 тысяч рублей. Для группы из трех человек (мать - отец — ребенок) сумма будет 363 тысячи 900 рублей. Для проведения экспертизы берут образцы слюны и крови из пальца. Результаты анализов будут готовы в течение месяца.
P.S. Когда этот материал был написан, я связалась с Максимом Васильевичем. Он поделился радостной вестью: жену он свою простил, а Юля так и осталась для него любимой доченькой.
За рубежом ДНК-тесты превратилась из научного открытия в прибыльный бизнес. В одной только Москве пять лабораторий, проводящих тесты на отцовство. В России — несколько десятков. Также здесь функционирует множество коммерческих фирм.
Многие знаменитости вынуждены были обращаться к ДНК-экспертизе.
Принц Монако Альберт Второй признал своего внебрачного сына Александра от стюардессы Николь Кост только после анализа ДНК. В результате Николь получила виллу на юге Франции, квартиру в Париже и 10 тысяч евро в месяц. Модель Анжела Ермакова после генной экспертизы не только заставила известного теннисиста Бориса Беккера признать свою дочь, но и получила за это 40 миллионов долларов плюс хороший дом в Великобритании.
Актер Эдди Мерфи тоже поверил в отцовство только после ДНК-экспертизы. А вот музыкант Пол Маккартни в свое время, наоборот, установил, что не является отцом Бетины, дочери Эрики Х., но все равно продолжил содержать чужого ребенка. Жан-Клод Ван Дамм обвинил жену Дарси в том, что их годовалый сын не от него. Тест ДНК опроверг сомнения, но пара рассталась.
