Генерал, не "ушедший в никуда"...

Настоящие командиры - из тех, что "сердце не прячут за спины ребят" - никогда не бывают "экс". Даже формальный статус отставника не в силах выветрить из них строевой дух и психологию ратоборца. Оказывается, и к настоящим министрам неприменимо понятие "бывший". Характерный эпизод. На пороге кабинета председателя Республиканского совета ветеранов органов внутренних дел Виктора Пискарева появляется майор: "Разрешите, товарищ министр!" Из всех присутствующих при этом подобное обращение удивляет, похоже, только сугубо гражданского журналиста "СБ". Для остальных ситуация представляется естественной. Что вполне объяснимо: генерал-лейтенант Пискарев, министр внутренних дел Беларуси в 80-х годах, - это легенда белорусской милиции, офицер, который действительно честь имеет, профессионал с непререкаемым авторитетом не только в правоохранительной системе. 26 января Виктор Алексеевич Пискарев отметит свой 75-летний юбилей.

- Виктор Алексеевич, судя по всему, милиционером вы мечтали стать, что называется, с пеленок...

- Когда в 1951 году вышло постановление ЦК ВКП (б) и Совета Министров об укреплении коммунистами и комсомольцами органов милиции, я работал секретарем Туровского райкома комсомола. Сообщением о том, что принято решение направить меня на работу в милицию, я, если честно, был удручен. Но приказы не обсуждают - пришлось менять сферу деятельности. Так что, как видите, не по своей воле пришел на службу в милицию, хотя впоследствии она и стала делом всей жизни.

Моя милицейская карьера началась с должности помощника начальника политчасти управления милиции Полесской области. Потом довелось работать в различных милицейских подразделениях - БХСС, уголовном розыске, отделе службы, курировавшем участковых уполномоченных, патрульную, зарождавшуюся вневедомственную охрану, приемники-распределители, КПЗ и т. д.

- И все же дольше всего, насколько я знаю, вы возглавляли минскую милицию?

- Да, в УВД Минска я проработал без малого 12 лет - с 1967-го до конца 1978 года. До сих пор считаю этот период настоящей школой профессионализма. В те годы милиция многое сделала, чтобы Минск мог считаться образцовым городом. Впервые не только в СССР, но даже среди как называли тогда "стран народной демократии" был наведен порядок в пешеходном движении. Сейчас эту инициативу многие хотят приписать себе. Хотя на самом деле "отцом" почина стал первый секретарь горкома партии Николай Никитович Слюньков. Мы в ГУВД разработали детальный план, в котором предусмотрели все вплоть до таких мелочей, как агитация через громкоговорящие установки в магазинах и на предприятиях, тематические передачи на радио и телевидении, специальные рубрики в газетах. Не скрою, задействован был и административный ресурс. В год штрафовали примерно 300 тысяч человек только за нарушение правил перехода дорог. В итоге фактически за год мы навели порядок на улицах.

Впрочем, не только это было в свое время предметом гордости минской милиции. Я недавно прочитал, что в России готовятся реформировать службу участковых инспекторов, и улыбнулся. Нововведения, которые предлагают сегодня россияне, мы внедряли в свою практику еще в конце 60-х годов. Например, они хотят, чтобы участковые имели визитки, обходили квартиры и рассказывали, что их волнует на конкретном участке, чего они хотят в итоге добиться и т.д. Все это мы уже, как говорится, проходили. Скажем, еще в те годы, когда компьютеров не было, делали так называемую "шахматку". Расчерчивали лист бумаги, куда заносились все квартиры в доме, и условными знаками помечалось, кто в этих квартирах живет - допустим, дружинники, тунеядцы, судимые... И вот спустя 30 лет наши коллеги возвращаются, по сути, к тем же методикам, понимая, что без этого невозможно серьезно заниматься профилактикой правонарушений и раскрытием преступлений.

Еще одно минское "ноу-хау" - построение патрульной службы по принципу участков. Нововведение позволяло командирам отделений лучше управлять своими подчиненными, приходить при необходимости на помощь, сосредоточивать милиционеров на особенно важном маршруте в нужное время и т.д. Этот принцип долго изучался, в том числе тогдашним министром внутренних дел СССР Николаем Анисимовичем Щелоковым, и получил с его стороны полное одобрение и поддержку.

Конечно, не все было гладко. Где-то в 1969 году мне объявили строгий выговор с занесением в учетную карточку - одно из самых суровых по тем временам партийных наказаний. За то, что милиция не возбудила уголовное дело по взяткам в горисполкоме. У нас была оперативная разработка, пришли к выводу, что собранного материала достаточно для возбуждения уголовного дела. А это была подследственность прокуратуры. Встретились мы с заместителем прокурора города, он посмотрел материалы, сказал - надо вот это и это доработать. Я был полностью согласен с его позицией. А КГБ на следующий день возбудил дело. Горком тут же "взвился". Приехавший в Минск представитель Комитета партийного контроля в итоге поддержал меня, но подавать апелляцию я не стал - не захотел изматывать себя бесконечными походами по инстанциям. Словом, как я шучу, 12 лет работы начальником минской милиции стоили мне одного строгого выговора и одной хирургической операции по удалению желчного пузыря, благодаря чему я теперь могу считаться самым "нежелчным" генералом.

- В 1978 году вас назначили заместителем министра внутренних дел БССР, а еще через 4 года перевели в Москву на должность начальника Главного управления ГАИ МВД СССР...

- В Москве я служил недолго. Вскоре в Белоруссии грянуло знаменитое "мозырское дело". Оно стоило должности министру внутренних дел республики. На его место ЦК КПБ рекомендовал меня. Вернулся в Минск. Конечно, огромных трудов потребовалось, чтобы "реанимировать" мозырскую милицию, вернуть людям надежду и желание работать. Но едва мы оправились от этого потрясения, как начались события, связанные с убийствами женщин в Витебской области. Я на свой страх и риск принял решение выделить дополнительно 5 штатных единиц в витебский уголовный розыск. Из МВД СССР тут же последовали предупреждения о грозящем мне за это наказании. Я в ответ: "Наказывайте, но надо же убийства раскрыть". Необходимо было провести большую, изнурительную работу, которая сродни поиску иголки в стогу сена. Не буду повторять, как был изобличен и обезврежен витебский серийный убийца Михасевич, - об этом написано немало. Трагедия же состояла еще и в том, что из-за одного чересчур ретивого следователя прокуратуры было осуждено более десяти невинных людей, а одного из них расстреляли. После этого потребовались колоссальные усилия, чтобы восстановить доверие к правоохранительным органам, в том числе и к милиции.

С поста министра я ушел вскоре после того, как главой МВД СССР назначили Бакатина. Столкнувшись с этим человеком несколько раз, я понял, что больше мне в этой системе делать нечего. Потом я был избран депутатом Верховного Совета 12-го созыва и еще 5 лет работал в парламенте председателем Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий. Сейчас вот руковожу ветеранской организацией, в которую, надеюсь, удалось вдохнуть новую жизнь.

- Как вы считаете, Виктор Алексеевич, востребован ли в сегодняшней милиции опыт предшественников?

- Я часто беседую с руководителями МВД на эту тему. Порой мне говорят: "Виктор Алексеевич, вы жили и работали в другое время". Согласен, но хоть что-то из нашего богатого опыта вы попытались приспособить к современности? Сегодня, увы, над всем довлеет рубль. А деньги ни в какие времена не решали и не решат всех проблем - в частности, с милицейскими кадрами. Нужна фанатичная преданность своей профессии, гордость за нее. Когда я работал начальником минской милиции, был один побег осужденного из-под ареста. В суде Центрального района так было построено крыльцо, что машину было невозможно вплотную к нему подогнать. Преступник этим воспользовался и рванул. Дело было зимой. Так два конвоира сняли валенки и, по существу, босиком догнали беглеца. К сожалению, у меня нет уверенности, что подобный служебный героизм готово проявить большинство сегодняшних сотрудников...

Еще одна волнующая проблема - милиция теряет свое профессиональное ядро. Законодатели сотрудников в 45 лет отправляют на пенсию. МВД в этом плане приравняли к армии. Но ведь в нынешних условиях армия - это, по сути, школа, где офицеры учат солдат Родину защищать. А милиция не учит, а обязана реально воевать каждый день. И здесь дорог каждый профессионал, имеющий опыт. Кроме того, ведь научно обосновано, что тот коллектив работоспособен и сплочен, в котором хотя бы одну треть составляют профессионалы высокого класса. А у нас нынче в большинстве подразделений молодые люди. Им не на кого опереться, не у кого перенять практические знания. И я все время пытаюсь выяснить, кому же выгодно 45-летнего подполковника милиции отправлять на пенсию. До сих пор ни от кого не удалось добиться внятного ответа.

Ни в коем случае не хочу показаться брюзгой. Просто по-настоящему болит душа за профессию, которая научила жить по принципу "Сначала думай о Родине, потом о себе". И эта фраза для меня, поверьте, отнюдь не напыщенные слова.