Вряд ли жизнь в Европе после парижских терактов могла оставаться прежней. Изменения мы видим во всем. И в усилившихся мерах безопасности, которые поставили страны, прежде всего Францию, в положение осадной крепости. И в изменениях настроений людей, чьи страхи просто очевидны. И в растерянности правящих элит, которые, как мы хорошо видели по вояжам президента Франсуа Олланда в Вашингтон и Москву, бросаются то на запад, то на восток в поиске поддержки и союзников против террористов.
А после региональных выборов во Франции мы видим и то, как стремительно меняется внутренний политический ландшафт. Согласно данным экзитполов, в шести из 13 регионов лидирует крайне правый Национальный фронт, возглавляемый Марин Ле Пен. Эти выборы были своего рода тестом политических умонастроений после волны потрясших страну терактов. Они ясно показали, что французские граждане нашли крайних, отвергнув традиционных политиков. И, прошу прощения за невольную игру слов, обратились к крайне правым — националистам. Способны ли события этой недели задать тон будущим президентским выборам 2017 года во Франции?
Ответ не так однозначен, как кажется. Ведь и прошлогодние выборы в Европарламент называли «политическим землетрясением» из–за того, что крупнейшие и старейшие партии Европарламента значительную часть мест уступили евроскептикам. Символом «прорыва справа» стал тогда именно результат Национального фронта Марин Ле Пен. В мае 2014 года ее партия набрала 25% голосов на выборах в Европарламент во Франции, а в сентябре впервые получила места в сенате.
И что же? Разве является сегодня Европейский парламент источником свежих идей для ЕС? Разве меняет он как–то приоритеты международной политики в ситуации, когда кризисы сотрясают Европу один за другим? Нет, если вспомнить все острые европейские ситуации этого года, то антикризисными менеджерами выступали то Ангела Меркель с Франсуа Олландом, то «отец евро» Жан–Клод Юнкер, то, на худой конец, греческий премьер Алексис Ципрас, превратившийся из бунтаря во вполне респектабельного политика.
В этом и заключается весь парадокс власти — бывшие бунтари и возмутители спокойствия очень быстро меняют свои «красные фригийские колпаки», являющиеся символами революции и свободы, на прочное место в истеблишменте.
Что же станет с «красным колпаком» лидера Национального фронта Марин Ле Пен? Женщины–политика, которая, будем откровенны, во многом обязана популизму собственного отца, игравшего скорее роль политического шута, нежели настоящего политика. Уделом таких персон было отвлекать маргинальные массы и в лучшем случае выпускать пар из политической плотины.
Но сегодня иная ситуация. Как я уже сказала, вся политическая система получила небывалый удар от исламистов. Удар, заставивший поколебаться весь прежний уклад жизни. На этом фоне Национальный фронт набрал 30% голосов избирателей. Лучшие результаты у двух представительниц семьи Ле Пен. Председатель Национального фронта Марин Ле Пен собрала 41,9% в регионе Нор–Па–де–Кале — Пикардия, а ее племянница Марион Марешаль Ле Пен взяла ровно столько же в регионе Прованс — Альпы — Лазурный Берег.
Две дамы оставили далеко позади двух грандов французской политики — Франсуа Олланда, возглавляющего социалистов, и Николя Саркози, лидера правоцентристов. Сложно поверить, написала франкоязычная газета Le Temps, что эта плотина продержится, учитывая чрезвычайное положение во Франции.
Самое главное, что Национальный фронт, завоевывая все больше мест на выборах, превратился из маргинальной в системную политическую силу. Две традиционные политические силы, социалисты и консерваторы, уже осознали грозящую им опасность и оставили свои былые распри. Социалистическая партия Франции отзовет списки кандидатов перед вторым туром региональных выборов на севере и юге страны, чтобы помешать Национальному фронту победить там. Таким образом, избиратели, голосовавшие за Социалистическую партию Олланда, проголосуют во втором туре за консерваторов Саркози.
Но вопрос теперь не в персонах, а в том, смогут ли они предложить обществу нечто кардинально новое. И Олланду, и Саркози трудно переиграть Марин Ле Пен в популизме. Все, что касается террористической угрозы, она сказала гораздо раньше и вряд ли уступит соперникам свой конек.
Патовость ситуации заключается в том, что все карты, к которым прибегает нынешний истеблишмент, уже оказались в руках у националистов. Сегодня они сыграли этими картами, изменив региональный политический ландшафт. А если ситуация в стране не улучшится, те же карты будут розданы и на предстоящих президентских выборах во Франции. Кстати, и в Германии тоже, где в 2017 году пройдут парламентские выборы на фоне обострения миграционной политики.
romanova@sb.by
Советская Белоруссия № 237 (24867). Вторник, 8 декабря 2015
