Предметные уроки ландшафтного дизайнаЗдесь просто все — «пришел, увидел, обомлел». Когда друзья привезли меня в парк «Бельмонтас» в Вильнюсе, я сразу вспомнила слова Павла Лобкова, который в передаче «Растительная жизнь» когда–то убеждал нас в том, что в Прибалтике живут и работают самые сильные ландшафтные дизайнеры Европы. Одно дело — сотни раз слышать... И другое — «Бельмонтас»: один раз увидеть, кожей прочувствовать эту метаморфозу. Каких–то пару лет — и литовский архитектор Ричардас Стульпинас обыкновенную городскую свалку Вильнюса превратил в райский уголок.
Пока литовские граждане здесь нежатся, любуются водяной мельницей и водопадами, прогуливаются по мостикам и дорожкам парка, пристраиваются отобедать в уютных ресторанах, мы с архитектором Ричардасом ищем ключ к пониманию ландшафтного дизайна.
— Даже деревеньки литовские взять — в каждом дворе у ваших фермеров дрова выложены в причудливые конструкции: у кого–то в форме купола, где–то — хижиной, даже корабль, выложенный из дров, видела. Откуда у литовцев такая страсть к эстетике в экстерьере?
— Есть народы–кочевники, они, как те вечные бродяги, никак не могут найти связи с землей. Литовцы, как я понимаю, сразу предпочли оседлый образ жизни, нашли себе территорию, за нее уцепились, как деревья. Мне как архитектору на любом объекте ничего не приходится изобретать. Мое кредо: надо уметь читать историческую книгу. И если здесь, в «Бельмонтасе», и получилось что–то, значит, удалось договориться с историей этой местности и природой.
— При всем своем мнимом естестве парк «Бельмонтас» выглядит очень дорогим объектом. По–видимому, вам удалось договориться не только с природой, но и со спонсором?
— В музеях и академиях на культурных конференциях часто приходится слышать о том, что искусство и коммерция несовместимы. Я лично захотел доказать всем, что это неправда. Архитектура всегда была приближена к коммерческим целям. Деньги — это вообще фундамент архитектуры, единственное условие: коммерсанты, которые вкладывают в искусство, должны быть людьми воспитанными, с высокой внутренней культурой и благородным вкусом.
— Вот и парк этот — еще не достроен, а выглядит антикварным объектом.
— Это иной раз злит инвестора. Он спрашивает: «Ну что это люди ходят, смотрят? Почему не идут в рестораны?» Я его понимаю: как у любого коммерсанта, у него задача — вернуть вложенные деньги. Он же инвестор, а не меценат. Когда покупал эти руины, свалку, привез меня сюда и спросил: «Получится здесь, на этой территории, что–то заработать?»...
— А и вправду, что это люди прямо без остановки ходят, осматривают?..
— Архитектура — это организация пространства, но в ней есть очень важный нюанс, который, к сожалению, современные архитекторы часто игнорируют, — это движение и звук. Обратите внимание, здесь вода присутствует на трех уровнях: в самом низу парка течет река, чуть выше — водяной канал, и на самой высокой точке парка мы построили водоем. Люди слышат воду во всех тональностях и не понимают, отчего им так хорошо здесь. Кстати, в центре водоема мы поставили огромный камень, на него с фонтана льется вода, и есть ощущение, будто камень плывет. Взгляд любого человека волей–неволей, я уверен, останавливается на этом камне, люди подолгу на него смотрят — и расслабляются. В дизайне много таких профессиональных «уловок», но посетителям парка вряд ли нужно их знать. Главное, чтобы они действительно здесь отдыхали душой.
— Обидно, что при всем внешнем благополучии Литвы ваша молодежь все равно бежит в Германию, Францию, буквально косяками эмигрирует в Европу.
— Молодежь по определению хочет всего и сразу. Пока в Литве нет таких возможностей, какие есть в «старой» Европе, молодые люди уезжают. Но я противник того, чтобы держать молодежь здесь насильно. Пускай едут за границу, выучиваются и возвращаются домой, чтобы работать на благо своей Литвы. Я, например, своей работой «Бельмонтас» и хотел показать литовцам, как много энергии и потенциала у нашего государства, какая красивая у нас земля и что совсем необязательно искать рай в других странах. Нужно здесь и сейчас создавать свою родину и отечество.
— Кстати, вам удалось доказать коллегам, что деньги и искусство совместимы? Что они теперь говорят о вашем «Бельмонтасе»?
— Одни восхищаются, говорят, что это самый насыщенный в Литве дизайн, здесь нет ни одного пустого квадратного метра, и с нетерпением ждут, что же еще мы придумаем с Анупрасом. (Кстати, я уже сам боюсь фантазировать: уж слишком дорого обходятся Анупрасу все мои затеи.) Другие художники меня критикуют, говорят, что так строить нельзя, мол, архитектура должна отражать настоящее, а не копировать прошлое. Но мне кажется, главное, что должна уметь предложить архитектура, — это пропорция и гармония. Разве есть в современных офисах или жилых домах хотя бы намек на пропорцию? Нет. Строители ставят «коробочку» и уходят. К тому же из–за компьютера в офисах мы вообще стали мало соприкасаться с реальной жизнью. А «Бельмонтас» позволяет человеку слиться с природой. Здесь все натурально, поскольку, прежде чем строить, я старался не насиловать здешнюю природу, а говорить с ней. И разговор этот получился.
