И я представила, как эти люди (и в той деревне, где построили умную ферму, и с этого городского предприятия) придут вечером домой, соберутся на кухнях и будут рассуждать: «Возможности заработать в сельском хозяйстве нет!», «Чиновники спрятались в своих кабинетах и слышать тебя не хотят!» Ни в коем случае никого не подозреваю в лицемерии (каюсь, и сама испытывала состояние когнитивного диссонанса). Лишь подумала: «Когда это произошло с нами?»
Третий случай касался как раз моей профессии. Продумывая статью о молодежных проблемах в одном из райцентров, решила полистать районку. Все вроде отвечает требованиям времени: аккаунты в соцсетях и другие форматы, которые в тренде у молодежи. Но я представила в роли читателя своего сына и поняла: ему было бы скучно. Разбираясь в теме информационной политики региональной прессы, услышала от специалистов управления, которое их курирует, что одно из ожиданий от акул пера — быть позубастее. И, оценивая работу тех же районок, их кураторы требуют больше аналитики, конструктивной критики. Читатель вправе рассчитывать на умного собеседника, который поможет разобраться в сложных социальных или экономических явлениях, будет отстаивать его законные интересы. Или же читателю придется довольствоваться тем, что под руку попадется: с амбициозными заголовками, интригующими «разоблачениями» и апелляциями к очень важному для любого человека поиску правды.
Признаться, за двадцать лет в журналистике впервые почувствовала: я сама что-то упустила. Все еще живу вчерашним днем. Это во мне, а не в объективной реальности не происходит перемен. Скепсис — очень полезное качество, для журналиста даже необходимое. Но факты — упрямая вещь.
Если подобная дезориентация уже с моим поколением и происходила в жизни, то со мной это было в 1993 году, когда после окончания педколледжа поехала по распределению в сельскую школу. Отработав чуть больше года, уволилась, потому что мой знакомый открыл ларек (бизнес-структура по тем временам солидная!). И я посчитала, что, конечно, нужно все бросать и идти продавать жвачки. Так и произошло. Но время все расставило по местам: БГУ, четыре «пятилетки» в профессии. И вот снова — вызов времени. Но только сегодня мне не 19 лет, а за моей спиной — мой бэкграунд, которым я дорожу.
Когда сложно в чем-то разобраться, нам интересно мнение того, кого мы считаем авторитетом. В интервью с руководителем сельхозпредприятия-флагмана, человеком, у которого уже растут внуки, я спросила: «Что нужно делать, чтобы достичь единства в обществе и продолжать жить спокойно, как раньше?» И он ответил: «Не знаю». Зато он знает и не сомневается, что за ним стоит тысячный коллектив и первостепенная задача — выложиться на все сто на посевной. А вот мой знакомый (живет случайными заработками, семьи нет) почему-то уверен, что нужно делать. И больше всего удивил меня своим «ультиматумом»: если все не повернется в государственном устройстве так, как ему хочется, — он уедет из страны. Только вот кто кого потеряет?..
e.kukshynskaya@gmail.com
