Дети перестали быть детьми. Отрадой в жизни. Светом очей. Продолжением человека в человеке. Они стали орудием. В борьбе за. И в борьбе против.
Когда это произошло? Кто знает. Но точно не вчера. Хотя кажется, что именно 90–е годы прошлого века, впустившие бывшие сплоченные республики в рыночные отношения, перемололи альтруистическое сознание советского человека. Уже «сладкая женщина» в исполнении Натальи Гундаревой поняла, что «счастье быть матерью» может иметь вполне материальное выражение: полное довольствие у стариков–интеллигентов, готовых ради внука бросить к ногам невестки все, что нажито непосильным трудом. А это, между прочим, 1976 год. А мать–одиночка Катерина Тихомирова, чьим слезам не верила Москва? Добившись всего и сама, она лишь замотала головой в ответ на требование бывшего ухажера «я хочу видеть свою дочь!» — хотя бы так пыталась компенсировать многолетние моральные затраты. 1979 год.
Нет, пожалуй, дети перестали быть просто детьми еще раньше. Может, тогда, когда всесоюзная перепись населения впервые выявила один существенный дисбаланс — 10:9? «На 10 девчонок, по статистике, 9 ребят». Вполне может! Как–никак, а ожидание ребенка для обоих родителей — серьезная мотивация для брака. Для женщины — еще и страховка (почти стопроцентная) от попадания в аутсайдеры в глазах кумушек. Секса, говорите, в СССР не было? До свадьбы ни–ни? Тогда бы Меньшову никогда не придумать все ту же Катю Тихомирову. Ему бы просто в голову такое не пришло! Да и непорочные граждане потом забросали бы белые экраны гнилыми помидорами, а не обеспечили бы небывалые кассовые сборы и мировую славу кинофильму.
Опять же выражение «А теперь как честный человек ты обязан на мне жениться» заучено наизусть и передается из поколения в поколение с тех самых советских времен. Но тогда честность действительно что–то значила.
Библейская концепция «стакана воды» вообще имеет тысячелетнюю историю. Кто и когда перевел ее из сферы сострадания ближнему в родительскую эгоцентричность? Вопрос вопросов.
Не важно, когда и с чего началось превращение детей в «щит и меч» против бывших супругов в борьбе за более комфортное существование. Важно то, какие извращенные формы оно приняло сейчас. Важно то, что такое вообще возможно.
Только за последние год–два сколько было публичных боев с участием детей! И кто в них только не отметился: продюсеры и актрисы, спортсмены и писатели, певицы и телеведущие, депутаты и бизнесмены... Люди, на которых если не равнялись, то смотрели с придыханием, как смотрят на тех, кто «из телевизора». Наблюдали за перетягиванием «каната» в звездных семействах многодетные мамы из полесской глубинки и суровые челябинские мужики... До «каната» — детей, которые в плотном кольце фотокамер и родительской брани обрастали неврозами, комплексами и страхами, — дела не было никому. А после того как шумиха поутихла — и подавно. Где все те дети, которых выкрадывали, вывозили, которыми шантажировали, без которых не мыслили жизни? Наверняка живут тихо и спокойно под присмотром нянек и гувернанток. Родители–то что — они получили свои дивиденды. Все счастливы.
То, что пишут в газетах и показывают по телевидению, — самый кончик айсберга. Вулкан бурлит и пенится глубоко внутри. В обычной жизни. Среди обычных граждан, которым тоже есть за что воевать. Однажды я стала случайным свидетелем семейной разборки молодых супругов, которые подали на развод почти сразу после рождения дочери. Делили комнату в общежитии. Мать с младенцем на руках кричала, что не может жить под одной крышей с бывшим возлюбленным. А тому просто некуда было идти. Тогда в руки опешившему папаше был брошен раскрасневшийся от крика кулек: «Ну тогда живи и воспитывай ее сам». Без 12 квадратных метров и дочь не нужна. Холостой оказался заряд...
