У Ивана Струнгару абсолютный слух, феноменальная память и необычайная работоспособность
«Слово «аутизм» мне ни о чем не говорило»
Медицинская история Ивана Струнгару настолько стандартна, что могла бы лечь в основу буклета «Как распознать аутизм у детей». Он не смотрел в глаза, не отзывался на имя, не говорил. Зато соблюдал десятки малопонятных ритуалов: так, домой нужно было возвращаться строго одной и той же дорогой. Если свернешь с маршрута – жди истерику.А еще Ваня очень боялся автобусов, рассказывает его мама Лилия Струнгару:
– Мы специально покупали книжки о транспорте, подходили к стоящему автобусу, чтобы погладить его за бочок – как собаку. Но ничего не помогало. Этот страх и сейчас не прошел. Когда нужно куда-то ехать, прошу сына надеть шумопоглощающие наушники: так он меньше нервничает.
Диагноз поставили, когда мальчику было четыре года. Лилия вспоминает, как молодой врач-психиатр едва ли не с порога вынес вердикт: «У ребенка аутизм!» – настолько все было очевидно. Мама признается, что даже не особенно расстроилась – это слово ей ни о чем не говорило:
– А вот муж к тому времени посмотрел фильм «Человек дождя» о двух братьях, один из которых с аутизмом, поэтому лучше понимал, что нас ждет.
Выглянуть из «кокона»
Родители таких детей знают, что одна из самых больших проблем – заставить ребенка контактировать с внешним миром. И семья стала искать повод, чтобы мальчик почаще выглядывал из своего «кокона». Спортивная секция? Не подходит. Кружок по рисованию? Тоже не то. И вдруг они вспомнили, как маленький Ваня часами сидел возле синтезатора, напевая в игрушечный микрофон. И как однажды обнаружил в гостях аккордеон – крошечный, детский, но настоящий – и не смог с ним расстаться: так и уехал домой с инструментом на коленях. Лилия называет еще одну причину:– Кроме того, муж любил слушать аккордеониста Петра Дрангу, так что пазл сложился.
Конечно, принять мальчика – маленького, неговорящего – в музыкальную школу были не готовы, но разрешили заниматься в платной музыкальной студии при ней. Преподаватель Чистинской детской школы искусств Наталья Мацкевич не побоялась взять нестандартного ученика:
– У меня не было опыта работы с детьми с аутизмом. Да и не могло быть, ведь наш Ваня – уникальный случай. Часто езжу на курсы повышения квалификации для учителей музыкальных школ и всегда интересуюсь у коллег из других городов, ходят ли к ним на занятия ребята с инвалидностью. У некоторых есть слабовидящие и незрячие ученики, но с аутизмом – никого.
На момент знакомства с преподавателем Ваня практически не говорил. Поэтому вначале посещал уроки вместе с мамой, рассказывает Наталья Борисовна:
– Помню, на первом занятии, чтобы заинтересовать Ваню инструментом, я исполнила «Веселое настроение» Доренского, которое обычно разучивают на втором году обучения в музшколе. Лилия пригорюнилась: «Наверное, мой сын никогда так не сыграет!» А он сыграл, причем уже в конце первого класса.
Шесть бемолей при ключе
Скоро Наталья Борисовна поняла, что ей попался алмаз, нуждающийся в огранке:– Оказалось, что у мальчика абсолютный слух, феноменальная память и необычайная работоспособность. Ваня ни разу не приходил на занятия с невыполненным заданием. А еще у него, как и у многих людей с аутизмом, страсть к порядку. Поэтому его ноты всегда в идеальном состоянии. И в папке они лежат именно в той последовательности, в которой будем заниматься.
Вскоре Ваню приняли в музыкальную школу на общих основаниях (в итоге он окончил ее с отличием), а простые пьесы сменились сложными форматными произведениями. Он даже дошел до второго тура Республиканского открытого конкурса исполнителей на народных инструментах имени И. И. Жиновича – это главный конкурс для музыкантов-народников в нашей стране.
Наталья Борисовна вспоминает, как несколько лет назад Ваня стал серебряным призером на фестивале детского творчества «Жулдызай» в Казахстане:
– Специально для него мы разучили «Белорусскую фантазию» Маркевича – девять страниц музыкального текста. Произведение во многом стало для Вани переломным: до этого он хорошо брал любые аккорды, даже самые сложные, но «буксовал», когда была нужна беглость пальцев, а в «Белорусской фантазии» без нее не обойтись. Зато, когда он преодолел себя, у него улучшилась речь. Все-таки не зря говорят о связи речи с мелкой моторикой.
После была «Фуга» Мясковского («шесть бемолей при ключе!»), «Концертино» Довлаша в трех частях. А для III Международных инклюзивных игр в Липецке они с преподавателем выбрали вальс «Свет и тени» Пиццигони и народную песню «Распрягайте, хлопцы, коней» в обработке Корчевого. Все это произведения уровня музучилища. Так почему же талантливый парень не идет дальше? Лилия Струнгару объясняет:
Мама Лилия надеется, что в будущем сын сможет найти работу, связанную с музыкой– После девяти классов Ваня получил свидетельство о специальном образовании. Он учился в средней школе вместе с другими ребятами, но по своей программе, из которой исключены многие дисциплины. Для поступления в музыкальный колледж этого недостаточно.
В Молодечненском государственном музыкальном колледже имени М. К. Огинского нашли компромиссный вариант – предложили талантливому парню бесплатно ходить на занятия по специальности. Лилия отъездила с сыном в районный центр ровно год:
– Скажу честно: это было для нас большим испытанием. Ваня до сих пор тяжело переносит поездки в общественном транспорте и большое скопление людей. Кроме того, люди с аутизмом не умеют действовать спонтанно – только по выученным алгоритмам. Например, недавно у Вани отвинтилась крышка в бутылке с водой, прохожий окликнул его: «Пацан, у тебя весь рюкзак мокрый!» Ваня отпрянул в ужасе – не мог понять, чего от него хотят. А в большом учебном заведений, где много людей и много разных ситуаций, алгоритм будет «ломаться» постоянно.
Пока мама видит оптимальным вариантом возвращение в платную музыкальную студию при Чистинской детской школе искусств, с которой Ваня когда-то начинал. Она рассчитана на ребят до 17 лет, и Ваню туда уже не берут – слишком взрослый. Но Лилия не теряет надежды, что им все же пойдут навстречу.
Настройщик? Или диджей?
Кем бы Иван мог работать в будущем? Этим вопросом задаются и родители, и его преподаватель Наталья Мацкевич:– Когда Ваня учился в музыкальной школе, то на удивление неплохо чувствовал себя в оркестре. Ему было достаточно 15 минут полистать ноты – и все, готов играть. Еще он, как обладатель абсолютного слуха, мог бы стать хорошим настройщиком.
У Вани на собственный счет другие планы: он мечтает о диджеинге. В прошлом году родители четыре месяца возили его в Минск на курсы. А в качестве финальной работы он записал собственный трек, включив в него даже пение китов.
Недавно Ване подарили медиаклавиатуру, так что теперь он часто экспериментирует.
– Это мелодия чилаут. Я записал ее папе на день рождения, – включает расслабляющую музыку Иван.
Однажды Ваня придумает, как подружить «электронику» с аккордеоном. Ведь этот парень может гораздо больше, чем кажется.
krupenkova@sb.by
