Недавно в одной российской газете в публикациях о конкурсе искусств «Золотая маска» прочитала, что имя маэстро Александра Анисимова — это сам по себе давно брэнд (кстати, А.Анисимов стал лауреатом этого известного фестиваля). Кто бы возражал, только не минчане. Дирижер, два десятилетия возглавлявший симфонический оркестр Большого театра оперы и балета Беларуси, ныне главный дирижер симфонического оркестра Белгосфилармонии, действительно знаменитый от Урала до Ла–Манша и — подчеркиваю — просто любимый в нашей столице музыкант. Да, нам известно, с кем приходится «иметь дело». Анисимов входит в десятку самых востребованных русских дирижеров в Европе и в пятерку самых знаменитых в СНГ. А в Беларуси он вообще единственный. Хотя бы потому, что каждый серьезный художник уникален и неповторим... А если кто–то захочет мне возразить, я предложу вспомнить звания и награды Александра Михайловича (причем не только от нашего государства), а то и, паче чаяния, просто разузнать его рабочее расписание на год, где города Минск, Вена, Сан–Франциско или вообще Мельбурн чередуются, как в погодной сводке. Глобалист в лучшем смысле этого слова наш Александр Михайлович, и — слава Богу, мы отдаем должное его энергии и таланту. Но говорить с ним о музыке сегодня не будем. Снобы пошучивают, что рассказывать о музыке то же самое, что танцевать архитектуру. Экстравагантно, но недалеко от истины: звуки не заменяются словами без потерь. Поэтому с маэстро Анисимовым мы решили поговорить «за жизнь» вообще — кстати, рубрика «50 вопросов» как нельзя лучше располагает к этому.1. Как бы вы сами представили себя читателям?
— Человек, который любит жизнь, любит трудиться, причем с результатом. То есть, по–моему, я человек, который реально стоит на земле, и в то же время большой романтик.
2. О чем вы больше всего мечтали в детстве?
— Во–первых, я плохо помню свое детство. Кажется, было много всяких «мечт»... В основном о профессии будущей мечталось: астроном, архитектор... Когда я по старенькому «КВНу» — первая марка отечественного телевизора, вы не застали, да?.. Его в шутку называли «Купил. Включил. Не работает» — с малюсеньким экраном, в который смотрели через огромную линзу... Так вот, когда я по телевизору впервые увидел Вана Клайберна, он тоже стал моей мечтой. Сцена! А потом, позже, когда я впервые попал за границу, в Геную, и там впервые увидел видеозаписи нормальных капиталистических оперных спектаклей, которые ставят в «Ла Скала», «Ковент–Гардене», в венской «Штатцопере», у меня родилась мечта добиться права дирижировать на этих сценах.
3. В каких человеческих слабостях вы не можете себе отказать?
— Люблю вкусно поесть, выпить хорошего вина.
4. Чьим мнением дорожите больше всего в своей работе?
— Самый главный судья себе я сам. Мнение других мне тоже очень интересно — люблю читать всякие рецензии, плохие и хорошие. Естественно, строгий судья — моя жена, она знает мой потенциал лучше других. Она говорит, что «росла» вместе со мной.
5. На что вам не жаль потратить миллион?
— На хороший дом, на красивый сад: я окружил бы себя учениками, молодыми людьми, друзьями сына — открыл бы, словом, свою студию–мастерскую. Учредил бы международный конкурс.
6. Интеллигентность. Что это, по–вашему?
— Это прежде всего чистота мышления. Красивая натура. Это не только образование: я знаю очень интеллигентных крестьян. Хотя у этого слова иностранное происхождение (от латинского — понимающий, мыслящий, разумный), но смысл — очень русский и больше всего отражается в произведениях великих русских писателей XIX века.
7. Что вам легче — подняться в 6 утра или лечь спать в 4?
— Мне нетрудно ни то ни другое: я умею регулировать свое состояние. Но все–таки, если у меня есть долг — я что–то должен сделать, я откладываю это до утра, на свежую голову.
8. Всегда ли вы говорите то, что думаете?
— Не всегда. Это вредно для людей, для жизни вообще. Заметьте, ведь с философской точки зрения «мысль изреченная есть ложь». Слова, произнесенные вслух, не всегда отражают в точности все нюансы наших размышлений. Устное слово зачастую не поспевает за нашей мыслью. Поэтому деликатность не повредит. Мой стиль работы — это полнейший контроль над процессом и над собой. При абсолютном творческом доверии оркестрантов. Как я полагаю, это и есть диалог.
— Скажите, а наш филармонический оркестр можно показывать в Европе? Только без всяких скидок.
— Даже нужно! Видите ли, я как профессионал имею уже определенный рейтинг в Европе и позволяю себе говорить: «Я не могу дирижировать оркестром этого уровня». Так вот, я могу себе позволить дирижировать нашим оркестром в любом месте земного шара: «Карнеги–холле», Венской опере и так далее! Только нужно самому подготовиться: учесть программу и специфику нашего оркестра — а я знаю, как это делается, я знаю рынок. И будет успех. У нашего оркестра с некоторыми дирижерами были в прошлом, к сожалению, проколы на серьезных площадках — в Амстердаме, например. Были жуткие рецензии...
— И они до сих пор помнятся?
— Конечно...
9. Оказало ли влияние на ваш характер созвездие, под которым вы родились?
— Абсолютно точно. Я настоящее воплощение Весов. Я стараюсь тщательно анализировать обстановку и не поддаваться эмоциональным всплескам. Я считаю, что именно дипломатичность, стремление к равновесию позволили мне больше 20 лет проработать в нашем театре оперы и балета. Это фантастический рекорд: я не знаю в России или бывшем Советском Союзе большего долгожителя в роли главного дирижера в одном театре. Ни в Большом, ни в Мариинском, ни в провинции... Дело в том, что главный дирижер тоже артист, а не только руководитель. Он равный среди равных, когда становится за пульт, он «голенький» перед актом творчества, как и все остальные.
10. Кого вы предпочитаете держать в доме — кошку или собаку?
— Ронни — пес, который жил с нами даже в Париже...
11. От кого или от чего вы устаете больше всего?
— От многолюдья.
12. Есть ли в жизни вечная любовь?
— Вопрос очень многомерный. Вечная любовь, вечная женственность, немецкая философия и так далее... Вечная любовь — это есть вечная жизнь. В принципе, она существует, ведь жизнь не останавливается, верно?
13. Если вы любите путешествовать, то какому виду транспорта отдаете предпочтение?
— Только авиация! Но вообще я люблю ходить пешком.
14. Кто ваш самый близкий друг?
— После школьных лет все как–то растеклось... Сейчас это, скорее всего, жена, дочери, сын. Собака вот преданный друг...
15. Вы верите во внеземные цивилизации?
— Нет.
16. Ваш идеал женщины?
— Если бы приближением к идеалу не была моя жена, она бы не стала моей женой, понимаете? Вот ее портрет: эта женщина красивая, умница (не «синий чулок»), это интуитивный человек и хорошая хозяйка. Я надеюсь, что это отличается от представлений других мужчин?.. Потому что чем больше идеалов, тем интереснее!
17. Как вы проводите свой отпуск? Он у вас, кстати, бывает вообще?
— Мой род занятий не предполагает специально запланированного отпуска. Несколько свободных дней — да, дней — я провожу с семьей, желательно на море.
— Александр Михайлович, вы попали в европейскую обойму дирижеров и боитесь выпасть, поэтому работаете, не останавливаетесь?
— Я с удовольствием останавливаюсь и с удовольствием ничего не делаю. Иногда мне даже читать лень. Хочется походить в тишине. Но такой отпуск случается лишь иногда. Скоро еду в Австрию на фестиваль Пуччини. Сын и жена приедут ко мне. Будем отдыхать вместе между спектаклями и репетициями.
— Вам часто приходится работать с новыми оркестрами. Вы умеете быстро адаптироваться к новому коллективу?
— Да. Это часть профессии.
18. Чего нельзя прощать даже лучшим друзьям?
— Измены.
19. Что такое, по–вашему, лень, а что — душевный покой?
— Лень — это нежелание постигать что–то новое. А душевный покой — это настоящее искусство владения собой, не каждый может себя усовершенствовать до такого уровня.
20. Если у вас свой огород или дачный участок, то какие овощи и фрукты нравится выращивать?
— У нас есть домик в Крыжовке на 6 сотках. Мы «выращиваем» там в себе гармонию с природой. В советские времена моя жена Камелия сделала это место райским уголком — я тогда ездил на гастроли нечасто, и у нас было время вместе его посещать. Но у меня было одно жесткое условие: чтобы дача не превратилась в место для старых вещей, красивая мебель в доме должна быть обязательно. Теперь Камелия снова обуреваема жаждой деятельности: нашла новую игрушку... Впрочем, там в тишине я любил когда–то поработать над новыми проектами — думаю, возобновлю свои привычки.
21. Будь вы главой государства, что бы вы сделали в первую очередь?
— Поскольку я музыкант, я бы подумал о том, где звучит музыка. Как ни странно, в Беларуси нет концертного зала для симфонической музыки. Филармония? Это дом для многих коллективов. Во всех знаменитых столицах, притом что есть и опера и филармония, существуют дома, где живут только оркестры. Когда зал используют и для эстрады, и для классики, портится акустика (выбиваются пробки!). И вообще, исчезает намоленность пространства. Вот такая мечта.
22. Кем бы вы стали, появись возможность начать все сначала?
— Дирижером. Я думаю, что это — мое призвание.
23. Чего вам больше всего сегодня недостает?
— Я только что дирижировал в Австралии. Вы знаете, какой вопрос обсуждался в парламенте страны? Вопрос финансирования не культуры Австралии, а только лишь симфонических оркестров. Остро дебатировался вопрос, что не хватает, оказывается, им бюджетных денег! Что симфоническая музыка должна быть на более высоком положении в обществе... Вот такого отношения к классике мне не хватает.
24. При каких обстоятельствах вы познакомились с нашей газетой?
— Я не помню, при каких обстоятельствах, но то, что сейчас «СБ» стала самой популярной белорусской газетой, — это абсолютно точно.
25. Когда вы последний раз хохотали от души?
— Хм... Я помню, как только что от
души хохотал мой сын, когда узнал, что я репетирую октябрьскую программу открытия филармонического сезона: «Ну ты даешь, папа!» А я действительно знаю свое расписание до конца будущего сезона и работаю уже над всеми своими программами.
26. Как вы относитесь к наблюдению А.П.Чехова, что на свете нет ничего страшнее, чем провинциальная знаменитость?
— У слова «провинция» есть разные смыслы. Когда–то, когда я был студентом, для меня лучшим театром был театр в Паневежисе — литовской провинции Советского Союза. А там работали Будрайтис, Банионис, Адамайтис... Или ярославский театр имени Федора Волкова? Тоже русская провинция, но знаменит без поблажек! Или наш белорусский театр имени Якуба Коласа в Витебске... Но есть провинция в столице! Да, хватает ограниченности, снобизма. Есть тусовки, которые способны зашикать любого.
27. Помните ли вы свое детское проз
вище?
— Не помню. Помню, что был звеньевым, председателем совета отряда. Учился в Московском хоровом училище — это такая элитная спецшкола для мальчиков.
— У вас в семье ведь, кажется, не было музыкантов?
— Нет, я «выродок». Я очень поздно стал заниматься музыкой — в 13 лет только подошел к инструменту. В отличие от своего сына, который играть начал с 6, а в 7 лет дал свой первый концерт.
28. Не рискнете предсказать, какие перемены ожидают нашу страну через год?
— Думаю, вряд ли многое изменится через год... Но это тоже хороший результат.
29. Где вы чаще всего встречаетесь с друзьями?
— Только у себя дома.
30. Где бы вы хотели побывать и почему?
— Я не был в Африке. Говорят, замечательный оперный театр в ЮАР, в Иоганнесбурге.
31. Какие книги, по–вашему, надо прочесть всем?
— Для меня всем — это значит моим детям. «Мартин Иден» Джека Лондона — настольная книга, особенно для мальчиков, особенно если он амбициозный. Потом «Война и мир». «Ты счастливый человек, — говорил я своему сыну. — Ты еще будешь читать «Войну и мир».
32. У кого конкретно и что именно вы спросили бы в первую очередь, будь у вас такая возможность — пообщаться с самыми интересными личностями нашего времени?
— Нашего времени?.. Нет, современники не сильно занимают пока мои мысли. У меня есть вопрос, например, к Петру Ильичу Чайковскому, и он гложет меня давным–давно: о чем его 6–я симфония?
— Но ведь каждый ее такт давным–давно проанализирован критиками...
— А вот я никому не верю. Мне кажется, загадка симфонии так до сих пор и не разгадана... Для меня это симфония любви — не смерти, а любви! Я долго боялся к ней подступиться и только недавно согласился ее дирижировать. И другой вопрос я задал бы Петру I. Понимал ли он сам, какой грандиозный шаг предпринимает, забивая первую сваю в топкий берег Финского залива? То есть его вела только интуиция или грандиозный расчет, почти фантастическое предвидение? Я ведь не о городе говорю: со строительством новой столицы Петр начал созидание новой нации.
33. Вы хорошо знаете свою родословную?
— К сожалению, я упустил тот момент, когда можно было восстановить ее. Единственное, что узнал: мои предки были крепостными музыкантами в капелле графа Шереметева.
34. Самый счастливый день в вашей жизни?
— Сразу вспоминаю рождение дочери своей первой... А потом первого сына — уже после двух дочерей. А удачи профессиональные? Дебют во французской Опере? Это поворот в моей карьере, конечно. Или в Сан–Франциско, когда я, еще никому не известный дирижер из России (это было вообще во времена Советского Союза), получил самостоятельный спектакль — «Войну и мир» Прокофьева.
35. Давно хотела у вас спросить: часто ли видитесь с маэстро Гергиевым? Ведь он был вашим патроном в Мариинском (Кировском) театре.
— Да, я был там регулярным гостевым, приглашенным дирижером в течение почти 5 лет. А теперь видимся только случайно... Гергиев — большой жизненный пример для меня: его энергия колоссальна! Он своей судьбой проиллюстрировал то, что когда–то я прочитал: мы используем свой потенциал не больше чем на 20 процентов. И я думаю, не только потому, что мы ленивы и нелюбопытны, — мы не умеем, не владеем этим искусством. А Гергиев владеет.
36. Есть ли у вас любимое занятие, помимо основного рода деятельности?
— Когда–то я любил велосипед, рыбную ловлю, а теперь... погулять в тишине на природе.
37. Что вы чувствуете в обществе молодых людей?
— Я могу сказать, чего я не чувствую: дискомфорта.
38. Как часто и по какому поводу вы бываете недовольны собой?
— Нечасто, но если это происходит, то из–за ошибок житейского характера. Очень большой круг общения — со многими коллективами, музыкантами — бывают сбои.
39. Рок–музыка — это надолго? По–вашему...
— Я думаю, навечно. Потому что не может быть одного направления в искусстве, в музыке.
40. Ваше любимое блюдо?
— Со времен моей бабушки, которая была фантастическим кулинаром, — жареная картошка.
— Танец?..
— Танго. Классическое танго. И я это делаю с удовольствием и неплохо.
— Музыкальное произведение?..
— Знаете, очень интересный ответ дал Ростропович. Я с ним долго общался: у нас был общий проект — «Военный реквием» Бриттена, он написан для двух оркестров — симфонического и камерного. Мы готовились в Лондоне, а потом повезли всю эту «историю» на гастроли в Испанию. Я тоже у него спрашивал, какое сочинение он любит больше всего. И Ростропович ответил: «С музыкой, как с женщиной: в настоящий момент я люблю именно то, что исполняю». Иначе нельзя!
— Цвет?..
— Защитный, хаки.
— Цветы?..
— Разные.
— Праздник?
— Всегда любил Новый год.
41. Можете назвать то место на земле, которое вам милее всего?
— Милее?.. Крыжовка.
42. Часто ли вам приходится одалживать деньги?
— Часто. Мне ведь много раз приходилось менять местожительство: переезды, новое пианино, мебель, учеба сына. Ну и сам даю взаймы, если деньги есть.
43. Как вы относитесь к конкурсам красоты?
— Учитывая, что моя дочь Любаша участвовала в них... Она живет в Москве, закончила «Щуку», снимается сейчас в сериалах. А старшая дочь работает менеджером на российском телевидении.
44. Как вы заботитесь о собственном здоровье?
— Показываюсь раз в год врачам. Все остальное — сауна, утренняя гимнастика, витамины и добавки — с частицей не: не увлекаюсь. Считаю, моя профессия и так достаточно спортивна.
45. Верите ли вы в изречение: «Все, что ни делается, все к лучшему»?
— Ну, если иметь в виду, что мы на земле лишь гости, а вечная, лучшая, жизнь — впереди... Для верующего человека это изречение — истина. Для неверующего — издевательство.
46. Летаете ли вы во сне?
— Надо сказать, что до сих пор удается.
47. Когда у вас плохое настроение, что вы делаете?
— Запиваю это дело любимым напитком, который состоит из водки с мартини. Я люблю коктейли. В чистом виде напитки не употребляю.
48. Вы часто пишете письма?
— Стараюсь это делать, хотя бы открытки. Считаю, что теплота, энергия передаются почерком. Письмо — это высший пилотаж отношений. Сейчас это большая редкость, поэтому очень ценится на Западе — лично написанное приглашение, записка.
49. Верите ли вы в будущее ваших детей?
— Да, я верю.
50. Вопрос, который вы хотели бы задать себе сами? И ваш ответ...
— Счастлив ли ты? И ответ: «Да, я счастлив».
