В топе горячих новостей, перекочевавших с конца прошлого года в 2024‑й — фермерские волнения, охватившие Европу. И противостояние это возникло не вчера. Иначе уменьшение зарабатывающих от земли людей, которые веками и поколениями строили семейное дело, не исчислялось бы миллионами.
По данным статистического управления ЕС, за 15 лет количество фермерских хозяйств в Евросоюзе снизилось на 5,3 миллиона, а это более чем на треть (37 процентов). И, судя по реакции правительств, ждущих решений от еврокомиссаров, в приоритетах национального интереса чаяния аграриев не значатся. Кризис особенно остро ощутим в странах, наиболее пострадавших от природных катаклизмов и с преобладающей долей малых и средних сельхозпроизводств. Например, Греция, где этот фактор, наряду с импортом, энергетическим и климатическим кризисом, санкционными войнами, заставил гордых потомков Эллады потуже затянуть пояса. Во время отпуска удалось немного поговорить о качестве жизни с жителями центральной Пиерии. Сумасшедшая продовольственная инфляция, например фета — 18 евро за килограмм (для сравнения, наш экологичный фермерский продукт из козьего молока можно сегодня приобрести за 40 рублей) и, пожалуй, главный продовольственный бренд — 17 евро за литр оливкового масла, заставляет пересмотреть повседневный рацион. Греки говорят, что с некоторых пор традиционные гастрономические бренды стали роскошью на семейных столах. Поколение постарше, как наш гид Юстин, который учился в СССР в 1980‑х, помнит времена, когда его родина была не последним игроком по экспорту продуктов. Но сегодня уже нет тех бесконечных виноградников, садов цитрусовых и киви, как во времена его молодости. Старшие европейские братья решили, что и туризмом греки будут сыты. И страна из экспортера превратилась в импортера продуктов.
О такой политике для адептов глобализации, а также неутешительном прогнозе роста цен на продовольствие еще в 2022‑м, вручая награды передовикам АПК к профессиональному празднику во Дворце Независимости, говорил Александр Лукашенко. И объяснил перспективы глобальной продовольственной катастрофы в мире так: «Есть страны, которые в свое время отказались от собственного аграрного производства, превратившись в рынки сбыта импортной продукции. В глазах западных кураторов теперь они выглядят демократичнее нас с вами. Зато Беларусь опередила в прошлом году все страны СНГ в Глобальном рейтинге продовольственной безопасности и в состоянии себя накормить. И не только себя».А ведь Беларусь в начале 1990‑х с разорванными ранее устоявшимися экономическими связями могла пойти по другому пути, иначе распорядиться землей — продать все частникам. Тогда же у нас тоже стал формироваться свой класс фермеров. И многие преуспели, за 30 лет вырастили успешный бизнес, появились династии. И все же тогда государство не пошло по легкому пути, а взяло на себя функции возрождения села. Президент понимал: количество энтузиастов, готовых трудиться на себя, не способно прокормить страну. Государство сохранило монополию на владение землей, при этом щедро инвестируя в АПК и развитие сельских территорий. И в то же время не препятствовало хозяевам, желающим работать на себя. Было бы лукавством говорить о том, что все и везде было гладко: немало шишек набито в процессе реорганизации сельхозорганизаций, но в целом взятый государством курс на создание крупнотоварных производств себя оправдал. Аграрный сектор далеко не исчерпал потенциал. Иначе был бы он интересен инвестору, в том числе западным компаниям, готовым вкладываться в производство сельхозпродукции? Опыт такого сотрудничества у нас тоже есть, когда экономически слабые предприятия обретают новую жизнь с новым хозяином. Беларусь всегда открывала двери тем, кто приходит с чистыми намерениями, уважает законы и готов честно трудиться. А земли для смелых инициатив у нас хватает. Но надо помнить, что этот ресурс исчерпаем, поэтому с нерадивых хозяев спрос строгий.
