Шонар — Сергей Лазаревич, Марсель — Илья Сильчуков, Коллен — Андрей СелютинК нам «Богема» впервые пришла в 1968 году в постановке Дмитрия Смолича. Ах, какие тогда были певцы! Рудольф — Зиновий Бабий, Мими — Тамара Шимко, Мюзетта — Тамара Нижникова, Марсель — Аркадий Савченко. Дирижировала Татьяна Коломийцева. Потом была «Богема» 2002 года в постановке модного и эпатажного в ту пору Георгия Исаакяна.
И вот третья «Богема». Кстати, третья и в творческой биографии режиссера–постановщика — народного артиста России, четырежды лауреата премии «Золотая маска» Александра Тителя. Самая известная его «Богема» вот уже 22 года живет на сцене Музыкального театра имени Станиславского и Немировича–Данченко в Москве, где Титель служит главным режиссером и художественным руководителем оперы. Но повторять свой старый спектакль он не стал:
— Сегодня богема — это еще и манифестация себя. Особая манера поведения, стремление все время быть на виду. А кто сегодня мелькает на тусовках, кто герои глянцевых журналов и сами эти журналы для кого? Когда–то мир будоражил Паганини, который играл не так, как другие, и публика громко возмущалась. А сейчас в медийном кругу нет ни поэтов, ни музыкантов. Нет никого и близко похожего на Ростроповича, который был большим мастером в этом деле. Сейчас на виду совсем другие лица, и их никак не назовешь богемой.
Ирина Кучинская в роли МюзеттыТителя ждали у нас с 1987 года, когда во время проходившего в Минске I Всесоюзного фестиваля музыкальных театров мы смогли посмотреть его спектакль «Сказки Гофмана». В ГАБТ БССР тогда был свой спектакль «Сказки Гофмана», но постановка Тителя была настолько интереснее, свежее, смелее, что мы невольно позавидовали свердловчанам. Он являлся тогда главным режиссером свердловской оперы и вместе со своими соратниками — дирижером Евгением Бражником и художником Юрием Устиновым — создавал невероятные новаторские спектакли, которые вызывали зубовный скрежет у ретроградов и идеологических бонз.
Но он сумел выстоять в этой борьбе. В том числе благодаря тому, что никогда не рушил изначального композиторского замысла, не шел поперек музыки, не вторгался в нее с чуждыми идеями и нарочитыми замыслами. «Нельзя насиловать композитора. Ничего хорошего из этого не выйдет, ты ему проиграешь», — постоянно повторяет он.
В этом смысле «Богема» на редкость гармонична. «Нам казалось самым важным уйти от мелодрамы и погрузить людей в искусство, — рассказывает режиссер. — Потому что герои этой оперы — не просто какие–то люди, а художник, музыкант, поэт и философ. И мы трактовали эту историю, как будто она увидена глазами художника. Появилась девушка — и он пишет картину «Мими в мастерской». Ее сменяют другие картины — «Сочельник в Париже», «Мюзетта хулиганит», «Мокрый февраль».
Анна Налбандянц в роли МимиСам зачин спектакля — молодые художники, наши современники, арендуют помещение, чтобы устроить выставку своих работ. Но действие незаметно соскальзывает в 1910 — 1920 годы, в эпоху модернизма, потому что музыка Пуччини замечательно гармонирует с искусством этой эпохи — Шагала и Сутина, Дали и Пикассо. Мы даже видим сразу двух Дали и Ван Гогов среди публики, словно сошедшей с полотен Шагала и Пикассо и беспечно веселящейся в Латинском квартале.
И в этом отношении новая постановка «Богемы» удивительным образом пересекается с постановкой Исаакяна. Там тоже Сутин и Шагал и скульптуры в виде частей тела. Правда, Исаакян не додумался до того, чтобы родить целый спектакль из пятна белой краски, выплеснутой из ведра на холст.
Вы спросите, кто из наших звезд занят в спектакле? Практически никто! Больше года проходил кастинг, и были отобраны молодые певцы, по облику и голосам максимально соответствующие героям. Тенора Александр Михнюк и Александр Гелах. Незнакомые нашей публике сопрано Анна Налбандянц и Марта Данусевич (обе минчанки). Из популярных — баритоны Владимир Громов, Илья Сильчуков, бас Андрей Валентий. Похоже, в театре намечается смена поколений.
Прекрасно звучит оркестр под управлением главного дирижера Виктора Плоскины: «Для меня «Богема» — это спектакль тишины. Очень важно, чтобы люди уделили время, красиво оделись, пришли на спектакль и побыли сами с собой. Послушали, что говорит их душа. Побыли в этой атмосфере. Для меня это очень тихий, нежный и очень душевный спектакль».
Да и весь коллектив постановщиков смотрится как хороший оркестр.
«Мне прежде всего хотелось бы отметить работу коллектива театра, — признается художник–постановщик Юрий Устинов. — Потрясающие люди, очень искренние, любят свою работу. Не во всех театрах такое встречаешь. В нынешнем жестоком мире трудно находить контакт с людьми. А тут такая открытость душевная... Мы приятно удивлены такой замечательной работой в Большом театре Беларуси».
juliaandr@gmail.com
