«Взлетаем» — прозвучал в эфире голос командира экипажа самолета Ил–76 (командира 50–й смешанной авиабазы) Андрея Лукьяновича. В его кабине по правую руку — помощник Андрей Полянский, по центру — старший бортовой техник Владимир Чечетов, чуть позади — бортрадист Сергей Коваленко. Под нами — штурманская Евгения Щипунова. Каждый из этих опытных авиаторов в тот момент напоминал тигра перед опасным, но жизненно важным прыжком. С этим экипажем я проведу, пожалуй, один из самых необычных часов в моей жизни: любуясь предпраздничным проспектом Машерова из кабины пилота.
6 мая. На аэродроме 50–й смешанной авиабазы «Мачулищи» в утренних лучах нежились боевые вертолеты Ми–8, Ми–24, истребители МиГ–29, штурмовики Су–25, военно–транспортные самолеты Ил–76, учебные Л–39. Рядом — российские учебно–боевые Як–130, бомбардировщики Су–34. Впервые в параде участвуют самолеты дальней авиации ВВС России Ту–22 и Ту–95. До взлета колонны оставалось несколько часов.
По маршруту предстоящего полета прошли самолеты–разведчики, и теперь замкомандующего ВВС и войсками ПВО Беларуси — начальник авиации полковник Александр Карев дает предполетные указания: «Видимость хорошая, 8 — 10 километров. Связь устойчивая, ветер порывистый, до 10 метров в секунду, держимся на 150 метров левее заданного пути. Есть птицы, поэтому к кольцевой автодороге подходим на высоте 300 метров, далее — замерли и идем прямо по курсу. Вопросы?» Вопросов не было. Все экипажи и техники доложили о готовности, и летчики, уложив карты в планшеты, направились на аэродром.
Обсуждение особенностей маршрута.
Военный летчик–снайпер Андрей Лукьянович ведет в эшелоне Ил–76. Перед полетом — проверка всех систем, двигателей, обсуждение с экипажем особенностей маршрута... Командир ненадолго подходит к 190–тонному здоровяку, поглаживает его холодное «брюхо». «Приветствую, — объясняет мне офицер. — Эта машина, как любимая женщина». Хотела пошутить, мол, сколько же было у вас этих любимых (полковник летал на всех типах транспортных самолетов, имеет высшую квалификацию), но не стала. «Между прочим, такие совместные с Россией полеты — это опыт. На прошлом параде у нас россияне прошли неплохую школу, поскольку летали боевым порядком в сумерках. Нам же многое дают совместные учения с боевыми летчиками».
До старта — менее часа, в эфире проговариваются маршрут, схема выхода. Рядом «прикуривают» резервный борт, в случае чего он подменит первый. Так перед парадом страхуют каждую машину. «А ветерок–то усиливается, командир», — сказал штурман. «Проблем не будет. Самолет пустой, сядем. Андрюша (помощнику командира. — Авт.), парни, по местам». Лихо защелкали тумблеры, кнопки. За радистом — связь, контроль за источниками питания, потреблением электроэнергии. Борттехник прежде всего следит за силовыми установками и работой двигателей. Я сижу аккурат за командиром и напряженно вслушиваюсь в звучащие в наушниках переговоры: «Электроснабжение проверено?» — «Проверено, командир». — «Руль управления?» — «В норме». — «Форточки, двери, люки?» — «Закрыты». Все, теперь только вверх.
У летчиков отменное чувство юмора, но теперь от улыбок не осталось и следа.
Авиаторы серьезны и внимательны.
Авиаторы серьезны и внимательны.
20 минут до взлета. Каждый летчик снова пробежал глазами по панелям, которых в кабине нет разве что на полу. До взлета 15 минут, 12, 10... В небо с 30–секундным интервалом по очереди поднимается четверка Су–34, затем — Ми–8 и Ми–24, пятерка Л–39, звено Су–25, Як–130 и МиГ–29. За ним на взлет идем и мы.
5 секунд, 4... Командир дает команду «режим взлетный», отпускает тормоза — и самолет начинает разбег. Отрыв. Высота 300 метров. Разворот на 180 градусов. На этом участке, вблизи Михановичей, строится вся группа: над нами клином нависают пять Л–39, которые потом раскрасят небо над городом полосами в цвет белорусского флага. Теперь пристраиваемся к российской четверке Су–34. «Элки» на месте», — доложил радист. Отлично. Идем по маршруту.
Разворот на город на языке моих новых знакомых называется выходом на боевой курс. С этого момента до стелы «Минск — город–герой» остается 23 километра, меньше трех минут... Какая красота! Теперь понятно, что имел в виду Андрей Юльянович, говоря об ощущении счастья в полете, и почему эту профессию он не променяет ни на какую другую, почему так радуется, что старший сын пошел по его стопам, а младший, второклашка, тоже интересуется самолетами.
— Все, Володя, скорость 500 и не гони, а то «аистам» (Л–39. — Авт.) будет сложно держаться.
— Понял.
— Кольцевая. Национальная библиотека. Вижу стелу.
— Над моим домом идем, парни. Саныч, как по времени?
— Хорошо идем, секунда в секунду. Так это было приглашение на чай, командир?
— Посмотрим. «Элки» стоят?
— Стоят.
Праздничный проспект. С высоты рассмотреть его попросту не успеваешь, поскольку торжественный проход авиации длится всего несколько секунд. И курс — на аэродром. «801–й запрашивает группе роспуск». «Группе роспуск. Заход на посадку», — подтвердил руководитель полетов.
...Первое, что мне хотелось сделать, едва шасси коснулись земли, это расцеловать на радостях весь экипаж. Командир же сдержанно, по–мужски, жмет каждому руку и первым выходит из самолета после удачного приземления — такая уж у летчиков традиция.
Кстати
«Участие в параде — это высокая честь, — полковник Олег Нелюбов представляет главное командование ВВС России. И хотя в Минске на параде он впервые, уже успел отметить как высокое мастерство наших летчиков, так и белорусское гостеприимство. — Россию в параде представляют учебно–боевые самолеты Як–130, бомбардировщики Су–34 и впервые — самолеты дальней авиации Ту–22 и Ту–95. Готовиться к торжеству начали еще с нового года, каждый отрабатывал элементы на своих базах. А 30 апреля собрались в 50-й саб. Штурманская служба белорусской стороны сделала точные расчеты, поэтому выдерживать место в строю заданным курсом сложностей не составляет».
gladkaya@sb.by
Советская Белоруссия № 85 (24715). Пятница, 8 мая 2015
