Государство — для народа. Лозунг знают все. Лично я понимаю его в том числе и так. Ландшафтные красоты нашей земли должны быть доступны всем и каждому. Особенно те, которые имеют не только эстетический, но и рекреационный потенциал: где можно отдохнуть. Душой и телом. Взрослому и ребенку. И уж тем более это касается окрестностей двухмиллионного Минска с его заводами и автомобилями. Места отдыха должны быть близки и доступны всем.
«Какие вы, белорусы, молодцы!» — говорят мне иностранные гости. Я сижу с удочками на берегу, где водохранилище Криница переходит в Дрозды. Мимо проносятся байдарки с юными гребцами. Гости прогуливаются по дорожкам, огибающим водоемы. Они отдыхают в санаториях, которых тут множество. Слышу, как они по мобильным телефонам изливают кому–то свои восторги: «Красота, чистота, тишина! Лес, озеро — возле самого Минска. Неужели тут и рыба водится?» Подходят ко мне, спрашивают, удивляются: «Лещ? Белый амур? Не может быть!.. Чудеса!»
Им, гостям, тоже нравится наш лозунг. Но похвала — применительно к водоемам — не вполне заслуженная. Водохранилища и санатории на их берегах построили наши предшественники. А что мы? Еще недавно наблюдали, как часть этих чудных берегов фактически переходила в частное владение: застраивалась виллами, огораживалась заборами, охранялась собаками... Потребовалось вмешательство высших государственных сил, чтобы восстановить статус–кво, оставить их общедоступными.
Берега Раубичского и Дубровского водохранилищ ничуть не менее живописны. Но они, похоже, навсегда утратили статус места массового отдыха. Ведь что для него нужно? Простор, чистый воздух, покой. Но простор здесь поделен заборами тех же вилл и коттеджей. Воздух здесь пахнет деньгами и блатом. Поэтому покоя для отдыха вы здесь не найдете!
Несколько лет назад я заинтересовался срубом из огромных бревен, который рос возле дамбы, разделяющей Раубичское и Дубровское водохранилища. Впечатления изложил в статье «Чей терем–теремок?», опубликованной 11 марта 2005 года. Строилось мини–кафе с лодочной станцией. Потом вышло еще несколько статей, сообщавших, что не все с этим объектом в порядке. Кафе, в частности, строилось в прибрежной полосе, что запрещено. С другой стороны, официальное разрешение имелось.
За минувшее время по поводу публикаций «СБ» (и вне связи с ними) на берега водоемов не раз приезжали ответственные чиновники разных уровней. Они грозно выявляли многочисленные нарушения правил водо– и землепользования, допущенные, как правило, владельцами коттеджей. Один соорудил на берегу теннисный корт, другой — баню, третий вовсе своим забором закрыл «посторонним» доступ к воде... Некоторые из нарушений демонстративно устранялись прямо перед объективами телекамер. Представители местных властей объясняли, почему их допустили или не заметили. Кое–кто объяснениями не отделался: был либо осужден, либо уплатил в бюджет многомиллионный штраф.
Но пока на одном берегу боролись за букву и цифру закона (столько–то метров вблизи воды запретны), с другого берега, полагаю, вовсе изгоняли сам дух закона, который, если я его правильно понимаю, должен был оставить эти берега и соседние леса в общем пользовании — для народа. А здесь безостановочно строились и строятся, полностью оккупируя Раубичское водохранилище, новые виллы и коттеджи. Более грандиозные, чем мини–кафе. И даже красивые. Но радуют они лишь своих хозяев: бывшего чиновника, бывшего спортсмена, действующего бизнесмена...
Надо же, как людям повезло! А нет ли и здесь каких–то нарушений водоохранного или земельного законодательства? Может быть, чиновники опять что–то «не заметили» или разрешили то, чего не полагалось? Увольте, проверять не берусь.
Выявленные газетой нарушения устранены: кафе снесено. От него осталось безобразное нагромождение бетонных блоков, переплетенных арматурой. Огромные бревна сруба свалены тут же. Живописный ландшафт изуродован и остается таким уже четыре года! Ей–богу, лучше бы кафе с лодочной станцией работали. При них были бы автостоянка и детская площадка — так замышлялось. Здесь бы отдыхали, любуясь красотой ландшафта, взрослые и дети. Это был бы единственный на берегу объект придорожного сервиса, который служил бы всем: народу. Выходит, я этому и помешал. Знал бы — не брался.
