Барышня- прапорщик

- Только я прицелилась, как - бах! - телефон в кармане зазвонил. И что делать, не знаю - то ли стрелять, то ли по сотовому разговаривать? - смеясь, рассказывала Катя, курсантка Школы по подготовке прапорщиков.

Вместе с ней еще 30 девушек - по собственному желанию они выбрали службу в армии. После пяти месяцев учебы они вернутся в свои воинские части начальниками вещевых складов, столовых и аппаратных связи. Но это чуть позже, а пока они всего лишь "школьники", курсанты.

На какое-то время я тоже стала 32-й "курсанткой" школы...

32-й курсант

Мне вручили военную форму. "Самую маленькую, какую нашли", - признались тыловики. Я нахлобучила кепку и мало чем стала отличаться от других девушек-курсанток. Меня выдавали лишь голубые туфли-мокасины. Поначалу я даже обрадовалась своим удобным и легким туфлям...

Подполковник Синеокий, глаза которого удивительным образом соответствовали фамилии, зашел за мной, чтобы проводить в учебный корпус. По "школьному" распорядку курсанты до 15.00 обязаны были прилежно учиться.

Не сравнивайте божий дар с яичницей!

Зачет закончился, на 10-минутной перемене ребята повисли на турниках, девчонки достали семечки и сотовые телефоны. Несмотря на то, что в школе запрещалось ими пользоваться, телефон был почти у каждого курсанта...

- Почему так плохо отвечали на зачете? - отчитывал их на следующем занятии командир взвода.

Грозный и строгий, он принялся за лекции по психологии (большинство предметов курсантам преподавали именно командиры взводов). "Личность и воинский коллектив", - объявил он тему и, достав большую тетрадь, начал читать...

Курсанты откровенно дремали.

Через 15 минут лекция закончилась. Командир ушел, его ради порядка и тишины подменил другой. Курсанты стали спрашивать, почему, мол, этот командир все знает и умеет, а другой - нет? На что получили уверенное и безапелляционное объяснение: "Не сравнивайте божий дар с яичницей"!

Песнь живота

После учебы мы наконец-то отправились в столовую.

Возле столовой уже толпились курсанты. И вот тут-то я пожалела о своих удобных мокасинах. Моя "нестандартная" обувь привлекла столько внимания, что пришлось отшучиваться, что это новый образец военной формы и скоро он распространится во всех частях. За шутками я не заметила, как подошла очередь на раздачу. И здесь меня поджидала очередная трудность - котелок.

Дело в том, что школа перешла на полевой режим, и в столовой ели только из военных котелков. Их приносили с собой, ловко разбирали, доставали кружку-ложку, в крышку накладывали кашу, а в сам котелок наливали суп. Я же очутилась перед стойкой с наглухо задраенным котелком. Машинально курсант еще протянул к нему черпак, отпрянул и посмотрел на меня едва ли не с презрением... Я не стала объяснять, что с вилкой-ножом превосходно управляюсь, а вот с котелком... Благо девчонки вовремя помогли.

На обед давали гороховый суп, макароны с мясом, чай и сколько угодно хлеба и батона. Прилагался еще салат из маринованной капусты. Подождав, пока девчонки пообедают, мы строем двинулись обратно. Под те же "смирно" и "левой" мне объяснили, что в одиночку по плацу вообще запрещается перемещаться. Только так - строем, в ногу и с песней...

Впрочем, с ужина мы возвращались в казарму в обход, а потому - весело и толпой. Я ела конфеты. Девчонки посмеивались: "Вы, наверное, заразились нашей болезнью. Мы ведь поначалу тоже в столовой есть не могли - питались одними шоколадками. А потом что делать? Есть хочется - полюбили и кашу..."

Казарма

Казарма - длинное трехэтажное здание - была поделена на мужскую и женскую части. Вход в каждую отдельный. Однако если парней поселили на первом и втором этажах, то девушек - подальше от дверей (и от греха?) - на третьем. Их "спальня" - коек на сорок - была огромной и строгой. Синие пледы, одинаковые тумбочки, табуретка у каждой кровати (днем на кровать запрещалось садиться) - казалось, что все замерло по стойке "смирно". У стенки, на полке, ждали своего часа котелки, аккуратно висели пятнистые куртки, скучал телевизор. По распорядку его включали лишь на вечерний просмотр новостей.

Из коридора двери вели в комнату для умывания, в "гладильную" и в читальный зал. Именно там сейчас собрались девчонки и обсуждали завтрашний поход на полигон. Поскольку предстояло идти 8 километров - расстояние отнюдь не маленькое, девчонки подумывали, как заказать микроавтобус. Раньше они уже так делали - звонили водителю в Борисов, тот рано утром приезжал и за определенную плату отвозил девчонок на место стрельбищ. Единственная загвоздка - подобные поездки не всегда разрешал командир. Оставалось только гадать, какое у него завтра будет настроение...

Перед отбоем еще оставалось время. Курсантка Аленка принялась красить волосы, девчонки - снимать косметику.

Рота, подъем!

"Рота, подъем!" я услышала уже в комнате для умывания. Девчонки давно встали, и теперь в пижамах сонно сновали из "спальни" в ванную и обратно. Садились на кровати, подкрашивали глаза, доставали дезодоранты, укладывали прически. Вставали здесь не в 6, а в 5 утра.

- Мы просто физически не успеваем собраться, - признавалась Ира.

В 6.10 мы построились на плацу. От столовой воротило по-настоящему - и я стала сомневаться, что осилю полигон. К тому же от подъема в 5 утра невыносимо болела голова. Но делать было нечего, собрав все силы, я стала в строй. Заказать микроавтобус в этот раз не разрешили...

Полигон

- Курсант! - кричал на меня командир взвода. - Где ваш автомат? Ваша фляжка? Где плащ-палатка? Вы что - в поход собрались?

У меня на самом деле в руках была только каска.

- Она не принимала присягу, - стали объяснять девушки, - ей не положен автомат!

И хотя, как выяснилось, командир шутил, меня все равно оставили лишь при каске. Остальные опоясались сумками, фляжками, плащ-палатками, перебросили через плечо автоматы, и все отправились на полигон.

Буквально сразу за воротами части парни предложили девчонкам поднести автоматы. Те, не раздумывая, освободились от "лишних" трех с половиной килограммов.

Перейдя через железнодорожные пути, мы вошли в лес. Катя достала сотовый и включила "мелодии".

- Чтобы веселее идти было, - объяснила она.

Почти через полтора часа мы были на полигоне.

Не отворачивайся, когда стреляешь!

Мне выдали 10 патронов. Командир, к которому меня приставили, не церемонился и требовал по полной программе.

- Сними предохранитель.

Этому я уже научилась. Правда, куда вставлять магазин, с ходу не разобралась, моментально выдав свою военную несостоятельность.

- Целься! Стреляй!

Выстрел оглушил так, что головная боль прошла мигом. Но удар в плечо от приклада был настолько сильным, что я едва ли не взмолилась

: - Можно я больше не буду стрелять?

- Стреляй! - командир почему-то был неумолим. - Да не отворачивайся ты, когда стреляешь!

Удивительно, что, стреляя таким образом, я один раз все же попала. Когда патроны закончились, пришло невероятное облегчение. Гораздо позже я обнаружу на своем плече синий кровоподтек от десяти мучительных выстрелов. А пока мне было лишь смешно от нелепой глуховатости. Впрочем, она царила на всем полигоне.

Пока одна группа стреляла, другие вставляли в магазин патроны и бросали гранаты. По нормативу 30 патронов нужно было "упаковать" за 33 секунды. Стоя на коленках возле горки патронов, девчонки, ломая ногти, рассовывали их по рожку автомата. Но то ли от природной аккуратности, то ли стараясь делать не лишь бы как, в норматив они не укладывались. Впрочем, ребята ненамного их опережали...

- А помнишь, как воложинской курсантке пальцы поотбивало? - спрашивал командир у лейтенанта, проводившего учения по метанью гранаты.

Это было мне напутствие. Испугаться уже не было времени - я стояла в окопе с выдернутым зарядным устройством.

- Не левша? Нет? Значит, будешь бросать правой. Не бойся, пока граната зажата в руке, - она не взорвется, - успокаивал лейтенант.

Но я спешила избавиться от опасной игрушки - граната, хоть и учебная, но с боевым запалом... Слабый взрыв, я хватаюсь за зарядное устройство и тут же, обжигаясь, роняю его в окоп.

- Берись вот за этот край, - учит лейтенант.

Подхватив горячую железку, как и положено, несу ее сдавать. За мной раздаются взрывы, девчонки с автоматами наперевес неуклюже бегут к окопу, достают гранаты и бросают, бросают...

- Девчонок могу подвезти, - предложил появившийся штабной начальник. Он приехал на полигон поупражняться в стрельбе.

Восемь километров на машине были такими стремительными, что их хватило лишь на обмен любезностями. Приехав вместе с девчонками, я мигом сдала форму (срок командировки заканчивался) и так же стремительно поспешила освободиться от воинской повинности.

Моя желтая скромная куртка, которую вернули, вдруг показалась нарядом от Версаче. От каждого изгиба "не по форме" веяло свободой, от солнечного ее цвета - опять же свободой. Я даже не скрывала свою "дембельскую" радость.

- Пока, девчонки! - только и хватило моей вежливости, и меня как ветром сдуло за пределы части.

В ближайшем продуктовом магазине я купила килограмм воздушного печенья, мне было легко и радостно - я возвращалась домой...



Cправка

1 июня 2001 года на базе 114-го гвардейского учебного мотострелкового полка в военном городке Печи была создана Школа по подготовке прапорщиков. Она уже выпустила 1.380 прапорщиков. Впервые прошли обучение 74 женщины-военнослужащие.

Когда выстрелами на полигоне отгремят выпускные экзамены нынешнего набора, в ряды прапорщиков встанут еще 247 парней и 31 девушка...