Устаревание формата становится все более очевидным, и даже некоторые участники начинают откровенно тяготиться им. Традиционно в роли бунтаря и революционера выступил американский лидер Дональд Трамп. Накануне встречи в Биаррице СМИ распространили информацию о том, что президент США сомневается по поводу целесообразности своей поездки на G7. Причина все та же — низкая эффективность и сомнительный смысл подобных встреч. Трамп, известный своей нелюбовью к многосторонним форматам, остается верен себе.
Понять главу Белого дома несложно. Он давно не ассоциирует себя с «коллективным Западом», воплощением которого является G7, предпочитая действовать в одиночку и без оглядки на какие-либо коллегиальные инстанции. Основные сферы интересов внешней политики США — противостояние с Китаем, ситуация вокруг Ирана — лежат также за пределами формата G7.
Тем не менее позволить себе откровенное игнорирование традиционных союзников Трамп не может, поэтому он все же появился на G7, хотя и с откровенно скучающим видом. Однако он попытался использовать саммит в собственных целях и навязать ему свою повестку. Так, с его подачи была вброшена тема о возвращении в «семерку» России, которая вызвала откровенное замешательство у других участников. Россия была исключена из этого формата в связи с событиями в Украине, и поскольку никакого сближения позиций между Москвой и странами Запада по этому поводу не просматривается, говорить о восстановлении членства России в этом клубе явно не приходится.
Зачем же Трамп выступил с этой заведомо непроходной инициативой? Был ли это простой троллинг партнеров, являющийся неотъемлемой частью внешнеполитического стиля Трампа, или за этим стоит нечто большее? Думается, и то, и другое. Своими высказываниями Трамп в очередной раз дистанцировался от идеологизированной позиции ЕС и продемонстрировал готовность к взаимодействию с Москвой, несмотря на сохраняющиеся разногласия. Кроме того, можно предположить, что заявления Трампа на самом деле являются частью его «китайской» игры. В условиях нарастающего противостояния с Китаем США жизненно важно не допустить его сближения с Россией. Континентальный блок двух великих держав всегда был ночным кошмаром американских стратегов, и Вашингтон приложит все усилия, чтобы не допустить его. Поэтому миролюбивые заявления в адрес России со стороны США не должны вызывать удивления — Вашингтон пытается вовлечь Москву в свои комбинации и таким образом дистанцировать ее от Пекина. Впрочем, проблема заключается в том, что реально предложить Москве Вашингтону нечего, и предложение вернуться в G8 выглядит сродни тем стеклянным бусам, на которые европейские колонизаторы выменивали у туземцев золото.
Другой значимой для США темой в ходе саммита G7 стал иранский вопрос. По приглашению Франции в Биарриц прибыл министр иностранных дел Исламской Республики Джавад Зариф, и даже анонсировалась возможность переговоров американской и иранской делегаций. Односторонний разрыв Вашингтоном ядерной сделки с Тегераном стал весьма неприятным сюрпризом для ЕС, который рассчитывал на оживление торгово-
экономических связей, и в том числе на поступление на европейский рынок иранских углеводородов. Поэтому неудивительно, что французский президент Макрон попытался использовать саммит G7 для поиска компромисса по иранской проблеме. Впрочем, судя по всему, результаты оказались более чем скромными.
