Коллаж Николая ГИРГЕЛЯПонятно, что колодца давно уже нет. Его засыпали сразу после той трагедии.
Возвращался в мыслях к той истории и когда стал постарше и узнал подробности. Старшина сверхсрочной службы местного гарнизона обещал жениться на той женщине, если она каким-то образом избавится от детей. Она и избавилась. Обоим дали большой срок, когда стало известно о содеянном. Хотя, между прочим, и тогда практиковалась смертная казнь за тяжкие преступления.
Когда стал еще старше и продолжил интересоваться той же историей, то узнал, что и старшина, и та горе-мать так и не вышли из тюрьмы. Говорили, будто с ними расправились сами зэки.
Чем не человеческая трагедия, не сюжет для очень мрачного фильма с философскими размышлениями о материнском долге, психическом отклонении… И, как ни странно это прозвучит, о любви…
Вряд ли кто-то из моих сверстников смотрел столько фильмов, сколько я. Соседка тетя Вера работала билетершей в клубе винно-водочного завода, который располагался неподалеку. Там через день крутили новые фильмы. В основном зарубежные. Когда гас свет, она тихонько запускала меня в зал. Тот венгерский фильм назывался, кажется, «Кожин». Почему так, не знаю. Могу вообще ошибаться. Но сюжет его перевернул детскую душу. Из тюрьмы к матери возвращается уже взрослый сын. Лет под сорок. Мрачный и неприятный тип. Возможно, в свое время его за какое-то преступление сдала полиции мать. Сейчас, вернувшись, он откровенно издевается над ней. Живут они в стареньком деревянном доме далековато от людей. Потому никто и не слышит, как причитает и умоляет сына мать оставить ее в покое. Но однажды не выдержала. В тот вечер сын вернулся сильно пьяным и уснул прямо на крыльце. И тогда мать разогрела до кипятка масло и влила ему в горло. Выжить у того не было ни одного шанса.
Что было дальше с этой бедной старушкой? И какую меру наказания она заслуживает? В фильме ничего этого нет. Тогда я много размышлял над этим. Не скрою: я и сегодня не могу дать для себя однозначный ответ. Именно для себя. С чисто юридической точки зрения тут все понятно. Но с человеческой…
Когда свою будущую жену привез в Бобруйск познакомить с родными, она была немало озадачена. Я вырос в одном из наиболее блатных рабочих районов города, и среди моих приятелей и знакомых было немало с сомнительным прошлым и таким же настоящим. Мы шли по главной улице Бобруйска, называющейся Социалистической, и я знакомил с некоторыми из них, или просто здоровался. Время от времени невеста спрашивала: кто они? И я отвечал: дескать, они свое отсидели. Кто за убийство, кто за грабеж… Видел, как мрачнело лицо моей будущей половинки.
Некоторые из моих бывших знакомых, кто отсидел за убийство, живы и сейчас. В отличие от своих жертв, они дожили до старости. И если это помню даже я, человек чужой и сторонний, то разве забыли свои трагедии родственники солдатика, которого убили на углу нашей улицы, когда он провожал девчонку домой, или родные молоденького милиционера, которого зарезали прямо в пивном баре, когда он пытался успокоить дебоширов?
Идут годы. Цивилизация, автоматизация набирают бег. А вот милицейские сводки о криминальных деяниях земляков, имею в виду не только Бобруйск, но и тех, кто живет на всем нам такой родной белорусской земле, не стали спокойнее. Порой складывается впечатление, что наоборот. Почему мы по-прежнему бываем такими жестокими и нетерпимыми?
Мы не забываем известные постулаты, что око за око — не лучшее решение споров и конфликтов, что надо подставлять в некоторых случаях и вторую щеку. Знаем, что лишать жизни человека имеет право только Создатель. Потому живет и здравствует до сих пор норвежский маньяк Брейвик. Но ведь среди родственников его жертв наверняка немало и атеистов. Религия ведь не запрещает и не осуждает открыто быть атеистом. Так почему эти люди должны соглашаться с тем, что только высшая сила, в которую они не верят, вправе наказать убийцу?
Сознательно ставлю рядом две такие разные страны как Норвегия и Беларусь. У нас разный подход к вопросу смертной казни. И в этом нет ничего удивительного. Мы действительно разные по менталитету, воспитанию, по урокам истории, и вполне возможно, с определенными различиями даже на генном уровне. Но это не должно мешать, да и не мешает развивать общие ценности и строить нормальные человеческие отношения. Как, впрочем, и со всем Евросоюзом, где от нас по-прежнему настойчиво добиваются пересмотра отношения к смертной казни. Мы можем, конечно, пересмотреть и вновь поставить этот вопрос на голосование. Только и ежу понятно, что результат будет прежним. Просто надо понимать, что у нас не всех подряд убийц приговаривают к высшей мере наказания. Ну а особо ярым нашим критикам в этом вопросе хорошо сказал недавно на «Большом разговоре» Александр Лукашенко. Он посоветовал евролибералам убедить вначале США в необходимости отмены смертной казни.
Порой мне кажется, что смертная казнь за жестокие преступления никогда не будет тотально отменена везде и всюду. В том числе и по вполне банальной причине. Несмотря на все страдания, что несут войны, человечество не смогло договориться об их прекращении. Воюют и воюют.
А почему? Возможно, ответ есть в банальном, на первый взгляд, утверждении Эдмунда Берка — англо-ирландского политического деятеля и родоначальника идеологии консерватизма. Он сказал: «Для торжества зла нужно всего одно условие — чтобы хорошие люди сидели сложа руки».
Задумаемся!
Если завершать тему преступлений и, в частности, убийств, можно штрихом заметить, что большинство из них совершается из-за денег. В связи с этим мне вспоминается еще один фильм, увиденный в том же клубе винно-водочного завода в те же годы. Фильм итальянский, и назывался он «Признание комиссара полиции прокурору республики». Оба они, посетив заключенных, идут по коридору тюрьмы к выходу. И комиссар говорит: «Да, деньги не дают счастья…» На что прокурор, помолчав, замечает: «Но они успокаивают». Так вот, мне думается, что прокурор был неправ. Многих ли успокоили деньги? Спросите об этом у тех, кто ныне сидит в переполненных камерах, ожидая приговора. В том числе и за убийство…
Но это уже, как говорит ведущий известной телепрограммы Леонид Каневский, совсем другая история…
