Что-что, а вляпаться в неприятность она умеет. То Беларусь «страной полицаев» назовет, даже не поняв, насколько это оскорбительно для внуков партизан, героев. То в президентские выборы нос сунет, то в «координационном совете» отметится. Кстати, сильно Светлана удивила своих поклонников, когда Нобелевскую премию потратила не на благотворительность или поддержку молодых писателей – как от нее ожидали, а на покупку квартиры в фешенебельном доме. За что многие недавние поклонники подвергли ее острой критике.
Возможно, журналист она и неплохой. Однако называться писателем… Все ее книги – серия интервью, рассказанные людьми истории. Из которых она намеренно опустила светлые, добрые моменты, оставив лишь ужас, грязь, горе… Чему, увидев творения, сильно удивлялись сами герои. После выхода «Цинковых мальчиков» о войне в Афганистане на Алексиевич даже подали в суд.
Как известно, со многими эпизодами «Чернобыльской молитвы» не согласилась жена пожарного Людмила Игнатенко. «Господи, это так удивительно! – возмущалась в разговоре с журналистом «нобелевка». – Я прочитала в какой-то газете, что есть такой погибший пожарник и его жена хочет, чтобы его именем назвали улицу или дали ему звание Героя Советского Союза. Нашла ее, мы три дня говорили, она была страшно благодарна». Продолжает: «Ведь что она делала до аварии? Она лепила пирожные. И вдруг оказаться на такой практически шекспировской высоте».
Люди, рассказывая Светлане о пережитом, личном, просили ее об этом не писать. Мол, это только для нее, для понимания. А та взяла и выдала. Вот говорит в одном интервью: «Помню, когда я работала над книгой «У войны не женское лицо», я пришла в Москве к одной женщине-танкистке». «Сели пить чай, я ее разговорила, у нее была совершенно невероятная история. И других разговорила… А потом, уже высказавшись, эти женщины мне говорили: «Это мы тебе рассказали, чтобы ты поняла, что мы пережили. Но писать об этом не надо. Надо писать о другом, о наших наградах, о подвигах, тебя же учили на факультете журналистики?» Книга же в итоге состояла исключительно из негативных моментов в рассказах людей.
Суть лауреатки, говорят, точно показана в спектакле «Цинк» Эймунтаса Някрошюса, где Алексиевич стала, по идее, главной героиней. Выглядит она там хищницей, порой буквально вытрясающей истории из своих героев.
А еще Алексиевич очень любит быть в тренде. Ну допустим. Всю жизнь она говорила и писала на русском языке. Теперь же допускает антирусские, антироссийские высказывания. Оказывается, всю свою жизнь она россиян-то, русских и не любила. Россия, говорит, больна. Или вот, из интервью Regnum: «И в страшном сне нельзя было представить, что русские будут стрелять в украинцев». Сначала там произошел госпереворот,– напомнил журналист. «Это чепуха, – парировала Светлана Александровна. – Вы много смотрите телевизор».
Из еще. В советское время в популярном журнале «Неман» она восхваляла Феликса Эдмундовича Дзержинского. К примеру, в очерке «Меч и пламя революции». Уверяла: «Когда у меня вырастет сын, мы обязательно приедем на эту землю вместе, чтобы поклониться неумирающему духу того, чье имя – Феликс Дзержинский – «меч и пламя» пролетарской революции». А потом «перекрасилась» и стала ярым либералом, с тем же рвением неся ужасную правду о «советском тоталитаризме».
Способности приспосабливаться к ветру у Алексиевич не отнять и сегодня. Ну вот включили деятеля в «координационный совет». Та посмотрела, что уголовное дело по КС возбудили и чем это грозит, тут же назвалась больной и на шабашах «совета» не появлялась. Хотя и выходить из состава на всякий случай не стала. Собственно, поэтому Следственный комитет обратил внимание и на писательницу, приглашая на беседы. Пока как свидетеля.
